Впрочем… Отец по телефону рассказывал про свой дом. Он говорил, что он небольшой и каменный. Старинный, и места в нем как раз хватало для него и Анны, его собаки. Может быть, именно по этому описанию ее разум наколдовал это место? Подсознание попыталось нарисовать дом, куда она надеялась добраться, но не получилось… На мгновение Дилан представила, как открывается дверь и выходит мужчина. Красивый, сильный и добрый на вид. Она улыбнулась, а потом вспомнила, что никогда не видела папиной фотографии, она не знала, как он выглядел до того, как они с мамой расстались.

Дилан потрясла головой, чтобы отогнать эти сложные мысли, и проследовала за Тристаном.

Этот дом тоже был очень старым, но все же крепче предыдущих. В нем чувствовалось что-то успокаивающее, Дилан даже охватило чувство, будто она возвращается домой после долгого отсутствия. Входная дверь была из цельного дуба. Окна покрыты грязью, которая неизбежна, если иметь в виду суровую шотландскую погоду, но стекла все целые; были даже деревянные ставни. Никакого сада, но к входной двери вела мощеная дорожка; сквозь трещины в камнях кое-где проросла трава.

Внутри дом не выглядел таким уж заброшенным, и Дилан задумалась: не результат ли это того, что она освоилась в пустоши? С одной стороны стояли кровать и старый комод, на комоде – большая, но наполовину сожженная свечка. В середине комнаты – стол и стулья, как раз напротив камина. На другой стороне – небольшая кухонька с грязной раковиной с отбитыми краями.

Дилан подошла, осмотрела краны и задалась вопросом, работают ли они. Ее джинсы покрылись коркой грязи, таким же грязным был и серый джемпер на молнии, который она выбрала дома до всего этого безумия, он теперь представлял собой кусок ткани с пятнами, грязевыми брызгами и небольшими разрезами, да еще вдобавок ко всему разорванный во многих местах. Она даже думать не хотела, как выглядит ее лицо.

Хоть краны проржавели и раковина была покрыта слоем пыли, Дилан с оптимизмом повернула кран холодной воды. Сначала ничего не произошло, а потом раздался стон и за ним – бульканье. Когда кран выплюнул коричневую струю, она отступила, но спустя несколько секунд струя стала чистой.

– О да, – сказала Дилан, предвкушая первую за несколько дней помывку. Она попробовала повернуть кран горячей воды. Вода из него потекла, но так и не согрелась.

Она с наслаждением ополоснула лицо. Набрала в руки воду и игриво развернулась, чтобы брызнуть на Тристана. Но резко остановилась, вода вытекла сквозь пальцы на каменный пол. Комната была пуста.

– Тристан! – закричала она в панике. Дверь была распахнута, и быстро приближалась ночь, хотя было еще светло. Рискнула бы она выйти? Она больше не может быть одна.

Эта мысль стала решающей – Дилан целенаправленно устремилась вперед, и в этот момент на пороге возник Тристан.

– Что? – невинно спросил он.

– Куда ты, черт побери, делся? – спросила Дилан; облегчение быстро превратилось в злость.

– Просто был снаружи. – Он внимательно посмотрел на нее. – Извини, я не хотел тебя напугать.

– Я просто… я волновалась, – пробормотала Дилан, теперь чувствуя себя глупо. Повернулась и махнула на раковину. – Краны здесь работают.

Тристан улыбнулся, затем оглянулся на дверь.

– Еще минут двадцать будет светло. Ты ведь решила помыться? Я оставлю тебя одну и побуду снаружи. Не бойся, я дальше порога не пойду, – пообещал он. – Ты сможешь разговаривать со мной, если захочешь.

Он подмигнул ей и вышел.

Дилан выглянула из дверного проема. Он устроился на камне. Поднял голову и увидел ее.

– Можешь закрыть дверь, если сочтешь нужным. Обещаю не смотреть, если оставишь ее открытой.

Этими словами он смутил ее. Ей и правда очень хотелось нормально помыться. Но с открытой дверью, зная, что он в двух шагах, как-то неудобно. А если закрыть дверь, она останется одна. Мало ли что может произойти. От этой мысли ее сердце тревожно затрепетало. В результате она просто прикрыла дверь, оставив щелочку. Так, на всякий случай.

Тревожно поглядывая в сторону двери, Дилан сняла одежду и начала быстро мыться, используя найденное у раковины мыло. Было холодно, а она не догадалась попросить Тристана разжечь огонь. Но если бы он этим занялся, это отняло бы время, и мыться точно пришлось бы при нем.

Стиснув зубы, чтобы не стучали, Дилан закончила мытье. А потом пришлось опять надевать грязную одежду. Сморщив нос, она натянула твердые от грязи джинсы. И как раз надевала футболку, когда в дверь постучал Тристан. Хоть футболка была широкой и не просвечивала, Дилан все равно схватила серый джемпер, быстро накинула на себя и застегнулась до подбородка.

– Ты все? – раздался его голос. – Просто темнеет.

– Да, – пробормотала она.

Тристан вошел и закрыл за собой дверь.

– Я разожгу огонь.