Он понял, что сегодня с лыжей ему не расстаться.

Попытался сделать чай. Дров набрал, а запихнуть их в печку не смог.

Лыжа мешала.

Можно было растопить печку и сжечь кусок лыжи. Но, как уже говорилось, дров он набрал, а запихнуть в печку не мог.

"Вряд ли я сейчас чего сделаю, - думал в отчаянии господин Ау.
– Не лучше ли будет, если я пойду сначала спать".

Он сел на край постели и почувствовал, как сон охватил его. Тогда дядюшка закинул ногу вверх, поставил лыжу на пятку и задремал. Он был похож на человека в больнице, у которого нога на растяжке.

Спал он, конечно, не раздеваясь. Попробуйте вы стянуть ваши штаны, если у вас на ноге лыжа.

Но зато сон у него был хороший. Снилось ему кукольное кофепитие, И камин при этом топили не дровами. а плетеными выбивалками для ковров. Их сожгли штук двести.

История пятая

ОТ ГОСПОДИНА АУ УХОДИТ ЕГО ОТРАЖЕНИЕ

Утром господин Ау первым делом подошел к зеркалу и внимательно посмотрел на себя. Вид усталый, мешки под глазами.

– Ты мне совсем не нравишься!
– сказал он своему отражению в зеркале и задумался,

– А ты мне, - ответило отражение и кивнуло головой.

Сначала господин Ау не обратил на это внимания.

– Смотри: борода не чесана, не умыт, весь помятый.
– А ты, думаешь, лучше?
– нахально сказал господинчик Ау в зеркале.

– Я?

– Ну да. Я ведь ТВОЕ отражение. Это же ТЫ не умыт, борода не чесана. А я такой из-за ТЕБЯ.

Господин Ау внимательнее всмотрелся в свое отражение.

– Может быть, - согласился он, - но зато я не делаю замечаний посторонним,

– Ничего себе!
– возмутилось отражение.
– Он говорит мне, что ему не нравлюсь, что я помятый! И это называется не делать замечания посторонним.

– Это я СЕБЕ делаю замечания!
– возразил господин Ау.
– Ты-то тут при чем?

– А при том, - ответил зеркальный Ау.
– Я себе гуляю, дышу, посматриваю по сторонам, иду мимо этого зеркала, и вдруг появляется какой-то заспанный тип с лыжей на ноге и начинает делать мне замечания. Мол, ты мне не нравишься!

– Да все не так!
– закричал настоящий, но запутанный господин Ау.
– Это я гуляю, дышу, посматриваю по сторонам. И это я сам себе делаю замечания, что я сам себе не нравлюсь.

– А зачем же тогда показывать пальцами на меня и зачем вообще смотреть ко мне в окно? Отойди себе в уголок и делай сколько хочешь замечаний.

– Ах ты нахал!
– закричал раздраженный господин Ау.
– Ты учить меня вздумал! Убирайся подобру-поздорову, а то сейчас наставлю синяков.

Он действительно бросился к зеркалу с кулаками, и неизвестно, чем бы все это кончилось. Но что-то его удержало. Это была злополучная лыжа. Она не пустила дядюшку. Она была длинная, а он короткий. Он только размахивал кулаками, а дотянуться до стекла не мог. Но вид у него был зверский и мог напугать кого хочешь.

Господин Ау схватился за нож и разрезал несчастные шнурки на ботинках. Потом он с наслаждением выбросил лыжу с ботинком во двор и вернулся к зеркалу.

В зеркале никого не было. Очевидно, увидев дядюшку с ножом, отражение перепугалось и убежало.

Господин Ау отошел, демонстративно бросил нож на кухонный стол и, не торопясь, вернулся. Он показал руки:

– Эй! Ты! Я без оружия. Выходи.

Отражение не появилось. Все в зеркале стояло на месте: и стол, и стулья, и печка, а господина Ау там не было.

"Ничего себе!
– подумал он.
– Допрыгался я. А как же теперь причесываться? Как себя рассматривать? Шапки примерять?"

– Эй, ты!
– уговаривал он своего отраженца.
– Вылазь.

Но отраженец помалкивал.

Поразмышляв немного, господин Ау привязал на лыжную палку белое полотенце и самым длинным путем пошел к зеркалу через комнату. Так во время войны на мирные переговоры идут воюющие стороны. Раз есть белый флаг, значит, человек не вооружен и хочет говорить о мире.

Но ничего похожего с той стороны зеркала не появилось.

Господин Ау задумался:

"Я слышал, что были люди, продавшие неизвестным людям свою тень. Есть такая сказка. Бывает, что человек выходит из себя и хлопает дверью. Бывает человек себя ищет. Но о людях без зеркального отражения я ничего не слышал. Ха! Может быть, это зеркало износилось и уже не все показывает".

Это рассуждение его немного успокоило. Но ненадолго.

А почему же "не все" - это я. а не какие-нибудь табуретки?"