«Проснись», – прозвучало в голове очень четко и громко, будто кто-то сдернул с нее пелену сна, из которого она безуспешно пыталась вырваться.

– Это мы с Егором, – ее крепко схватили за плечи. – Убедись сама! Помнишь, как после плевков Ады Фурьевны мы все бежали в бассейн нашего спортзала? А как тебя наши ребята дразнили Колбасевич-Утонулова? Помнишь почему? Ну что, разве мертвый призрак знает все это, скажи?

– А как мы впервые встретились и я назвал тебя темноглазкой? – хриплый юношеский голос донесся откуда-то совсем рядом с ней. – Как в столовке у Мурановых вдруг погас свет, и ты впервые увидела, что такое глаза нечисти и чем мы отличаемся от людей?

– П-помню, конечно, – Влада задрожала, закрыв лицо руками. – Да, это можем знать только мы… Вы и я. Мне… да, мне снились кошмары… С-сколько времени я здесь?

– Вчера тебе исполнилось семнадцать. Ты здесь почти год!!! Домой, пора домой…

– Почти год… – Влада эхом повторила, но не поверила. – И вы пришли сюда за мной! Это вы, а не призраки… и все эти ужасы были сном! Гильс, Егорушка, не может быть!!! – Влада рванулась обнимать их обоих, задыхаясь от счастья и слез.

– И ты не призрак! – Гильс сжал ее в объятиях, но Егор тут же отвоевал ее себе, и ее спутанные волосы зацепились за пуговицы его рубашки. Влада вдруг поняла, что она точно жива – разве призрак может так отчаянно смеяться и плакать и разве призраку будет больно, если выдрать ему пуговицей прядь волос?

– Все, наговоримся дома! – скомандовал Муранов. – Пора обратно. Ац! Давай вытаскивай нас в земной мир, друг…

Посланник смерти медленно начал разворот: огромные крылья зацепили что-то над головой – это оказался высокий свод, арка, которая от прикосновения тут же вспыхнула и озарила темень вокруг. Влада, бросив взгляд наверх, успела только заметить, что свод этот будто бы вырезан из тончайшего ажурного камня, только узоры состояли из переплетенных букв.

Это странное место пора было покинуть, и посланник протянул к девушке когтистую длань, болезненно сжав плечо. Другая же его рука протянулась вперед и… будто он колебался.

– Ац, чтоб тебя! – огненные глаза Гильса полыхнули яростью и метнулись в сторону. – Он не может, не вытащит троих! Бертилов, посланник ведь предупредил – один из нас не вернется. Давай, тебе пора с ней на землю.

– Что?! Что ты сказал? – Минутная счастливая эйфория слетела, когда Влада вдруг поняла, какой ценой они оба здесь.

– Ац, не смей никого из них бросать! Не смей никого из них оставлять здесь…

– Я заменяю Владу Огневу собой и остаюсь во Тьме! – прокричал Егор. – Все, проваливайте!

– Я, а не он! – тут же перекричал его Гильс.

Когтистая длань выпустила плечо Егора, и мутное пятно зеленой рубашки начало отдаляться.

– Нет!!! Ац, не смей, да отпусти ты меня!!! – Влада начала отчаянно отбиваться, и когти впивались ей в плечо, оставляя болезненные ссадины.

– Я приказываю тебе, слышишь?! Вытаскивай их обоих отсюда обратно!!!

Посланник в замешательстве колебался, тянулся то к одному, то к другому.

– Что же вы сделали?! Как вы вообще сюда попали?! Меня нельзя спасти, у меня нет теперь судьбы и земной дороги нет! Зачем вы, зачем?! Вы все разрушили, все, что мне удалось сделать!!!

Кричали они все втроем и одновременно, что-то шипел посланник.

– Если тебя унесет из этого чертова тоннеля вглубь этой чертовой Тьмы, то ты уже не вернешься! – в ярости выкрикнул ей Гильс. – Влада, не дури! Приказываю тебе, я имею право…

– И я имею! – орал Егор. – Будьте уже счастливы с Темнейшим, дайте мне отдохнуть от вас всех на этом курорте!!!

– Ац, я приказываю, вытаскивай этого зеленоглазого идиота и ее, слышишь?!

– Врежу сейчас за идиота, Муранов!

Влада оказалась в жесткой сцепке рук, пытаясь их разнять и перекричать. Сверкали яростью багровые огни глаз, ожесточенно вспыхивали в ответ зеленые. Парни умудрялись драться, при этом крепко удерживая девушку. Никто никого не слышал сейчас, и только когти посланника смерти тянулись с лязганьем то к Егору, то к Гильсу, а Влада с ужасом понимала, что в этом тоннеле навсегда останется либо один… либо другой.

В этом чертовом тоннеле, как сказал Муранов.