– Что тебе от меня надо? – строго спросил он.

И отправился к холодильнику, чтобы взять третью бутылочку. Галина пошла за ним, и как только он открыл холодильник, она резко захлопнула его.

– Ты мне надоел, спишь до обеда, ничего не делаешь. Только пьянки, девки и твой дружок Вовка Коноплёв, – сорвалась мать на крик.

– Не ори на меня, что хочу, то и делаю! – огрызнулся сын. – Я буду делать то, что посчитаю нужным!

– Ты ничего не делаешь, учиться ты не хочешь, пихала тебя по блату в медицинский, ты его бросил, на завод нефтеперерабатывающий ты не хочешь, что ты вообще хочешь?

– Я хочу просто жить, и давай не будем больше об этом.

– Нет, будем, я устала, надрываюсь, как проклятая, работаю адвокатом у хозяина нефтеперерабатывающего завода, всё покупаю, всё приношу. Как ты не поймёшь, я не вечная. Когда-то меня не будет и тебе придётся зарабатывать деньги самому.

– Мам, ну батрачат физическим трудом только дураки, я пока не определился, чего я хочу.

– Ну тебе уже тридцать, когда ты уже наконец определишься?

– Ну открой какое-нибудь дело и поставь меня директором.

– Да ты дальше своего носа не видишь, ты всё профукаешь.

– Мам, не мотай мне нервы, давай на будущий год определимся.

– Каждый раз одно и то же. Хватит, летом если не найдёшь работу, то переедешь на отдельную квартиру, куплю тебе внедорожник, и дальше сам, становись самостоятельным.

На этом их дискуссия закончилась, Иван надел белый свитер и синие джинсы, обулся в зимние кроссовки, сверху накинул пуховик и вышел из дома. Преодолев три лестничных пролёта, он вышел на улицу и вызвал такси. Ждать долго не пришлось, подъехал серебристого цвета, с шашками на крыше «Шевроле-Круз». Он сел в салон, пристегнул ремень безопасности. Внутри салона было тепло, работала печка. Водитель – молодой парень, студент, подрабатывающий в такси. Он убавил громкость, в динамиках хрипел Григорий Лепс. Иван достал свой телефон и окунулся во Всемирную паутину. Поездка прошла быстро, но ехали они молча, водитель оказался неразговорчивым, а Иван лазил в социальных сетях.

– Приехали, – подъехав и свернув с дороги на обочину, сообщил водитель.

Ваня достал из кармана деньги, протянул их водителю, там было больше на пятьдесят рублей.

– Спасибо, сдачу оставь себе, – вылезая из салона, сказал Иван.

Он прошёл вперёд и приблизился к огромному, в готическом стиле, зданию. Неоновая вывеска гласила: «Глаз бога». Он зашёл внутрь. В глаза ему сразу бросилась мигающая цветомузыка. Справа две голые девицы танцевали на пилоне. Слева размещалась барная стойка. За ней стоял молодой бармен в классическом костюме. Он выглядел так, точно маменькин сынок вышел первый день на работу. В его глазах читалось, что если он пойдёт с женщиной в постель, то, как первоклассник, будет мучиться несколько часов с застёжкой бюстгальтера. Столы были вырезаны из дерева и располагались в шахматном порядке. Народу практически не было. Пара человек пили пиво, и молодая парочка в дальнем углу о чём-то беседовала. Всё веселье было за дюжиной бильярдных столов, они стояли в дальних углах. За одним столом двое мужчин, судя по выражению их лиц – местные охотники из посёлка, играли в бильярд. Иван прошёл несколько столов, пока его не окрикнули.

– Эй, братан, дуй сюда! – крикнул Владимир Валерьевич Коноплёв, сын того самого Валерия Владимировича Коноплёва, что собирался баллотироваться во второй раз в мэры города.

Накачанный, широкоплечий бугай. Чёрные волосы, короткая спортивная стрижка. Ему было тридцать три года. На шее висела золотая цепочка, на пальцах-сардельках были золотые перстни: на правой руке – на среднем и безымянном пальцах, на левой руке был один перстень на указательном. Кожаные брюки, майка чёрного цвета и сверху косуха нараспашку – он чем-то напоминал рокера, играющего тяжёлый метал. Иван подошёл, и они пожали друг другу руки.

– Вот, смотри, как нужно шары гонять, – саркастически сказал Владимир.

Он пригнулся над столом и приставил кий к бильярдному шару. Яркий свет из четырёх мощных ламп, висящих над столом, чуть не ослепил его. Он прицелился, прищурив правый глаз, и ударил кием по шару. Шар покатился и, ударив по другому шару, отрикошетил и угодил в лузу.

– Неплохо, – скрипя прокуренными зубами, с натянутой улыбкой клоуна сообщил его соперник.

Это был мужчина сорока пяти лет, с рыжеватой бородой, точно веник торчащей в разные стороны на подбородке. Владимир обошёл стол и, прищурив глаз, прицелился, и снова удар – игрок не мог и ожидать, что шар, задев сразу два других шара, отправит их в лузу.

– А у тебя талант, парень, – заявил бородатый.

– Да он с детства надрессирован, – пояснил Иван.

– Ты не скучай, вон мой столик, можешь присесть, пивка тяпнуть, – обратился Володя к Ване.

Тот прошёл за стол и, схватив кружку пива, начал жадно пить, опустошив одним глотком полкружки, пристально наблюдая за игрой. Снова последовал удар, и снова шар попал в лузу. Вторым глотком он прикончил ещё полкружки. Игра подошла к концу. Бородатый пожал сопернику руку, и Володя подошёл к столу. Схватил пиво и выпил кружку залпом.

– Ну что, погнали? – предложил он.

– В смысле? Ты же выпил, – удивился Иван.

– Да брось, если что, батёк отмажет, – улыбнулся Володя.

Они покинули заведение и залезли в салон ультрафиолетового цвета автомобиля «Порш-Кайен». Владимир завёл двигатель, а Ваня пристегнулся, и они поехали. Володя включил дворники, и они сметали рыхлые снежные хлопья.

– Ну, рассказывай, как твоя жизнь протекает?

– Да ты знаешь, как-как! Мамка запилила, хочет, чтобы я нашёл работу, и всё в таком духе.