– Эй, не стреляйте! Не стреляйте!

Вдалеке замаячило красное платье. Шеломов махал какой-то серой тряпкой, видимо, так изображался белый флаг парламентера. Кто-то из-за угла дал ему пинка. Шеломов пробежал несколько шагов и пошел, хромая и оглядываясь.

– Не стреляйте! Я на переговоры!

Какие ещё переговоры, удивился Вовец. О чем тут переговаривать? Он зорко следил, чтобы за спиной у Шеломова неожиданно не появились вооруженные бандиты.

– Ах, Володя, - вздохнула Жека, - ну почему ты не супермен? Сейчас уже передушил бы всех голыми руками и домой бы пошли.

– Слава богу, что я хоть не такой чапа, как этот киндер-сюрприз в революционном халате.

Шеломов остановился в пяти шагах. Жалкий, грязный, правая коленка разбита, видно, шандарахнулся в темноте обо что-то твердое вроде бетонной стены. В глазах страх и собачья тоска.

– Меня послали передать их условия. Если вы сдадитесь, то они ничего вам не сделают.

Жека захохотала и никак не могла остановиться. Вовец тоже рассмеялся.

– Иди-ка сюда, - поманил пальцем.
– Да иди, не бойся. Бить не буду.

Шеломов короткими шажками приблизился, боязливо ежась и оглядываясь.

– А сейчас ответь, сколько их там? Ну!
– Вовец угрожающе поднял обрез.

– Трое, - торопливо ответил Шеломов, - трое всего. Больше нет, честное слово. Бугор и ещё двое.

– Так, поверим, ладно. А куда ранены?

– Ранены куда?
– было непонятно, то ли Шеломов совсем ополоумел от страха, то ли дурачком прикидывается, ничего не соображающим.
– Бугор весь изранен, бок вот тут, - он ткнул в себя пальцем, сделал круговое движение, обрисовывая размеры ранения, - весь вырван. Целая рубашка на перевязку ушла. А другому кожу на голове содрало.
– Он опять показал руками.
– От лба и до затылка. Тоже крови много.

– Ладно, хорошо, - остановил его жестикуляцию Вовец.
– Вооружены чем?

– Ножи взяли кухонные, вот такие, - Шеломов развел ладони на полметра по-рыбацки.
– Дубинки резиновые. У Бугра пистолет.

– А патроны?
– продолжал допрашивать Вовец.
– Патронов много?

Шеломов отрицательно замотал головой.

– Нет, обойма пустая. Он доставал её и ругался, что патроны оставил в кандейке.

– А где эта кандейка?

– Не знаю, наверное, здесь где-то.

– Ладно, а теперь отвечай, зачем послали сюда?

– На переговоры, условия передать.

Вовец разозлился, или сделал вид, что сильно зол. Наставил обрез в лоб Шеломову.

– Ты мне тут задницей не крути. Сейчас как пальну, так дерьмо из башки и брызнет во все стороны. Зачем послали? На разведку?

Шеломов хлюпнул носом.

– Я не хотел, Бугор заставил. Обещал убить, если не пойду.

– Ладно, хрен с тобой, живи уродом.
– Вовец опустил оружие.
– Вали назад. Передай, чтобы отдали ключ от выхода. Мы уйдем, а они могут оставаться. Да, скажи, что я ранен, и у меня вся одежда в крови. Еле на ногах держусь и один патрон остался. Все, дуй назад, пока я не передумал.

Шеломов торопливо захромал обратно по коридору. Вовец, провожая брезгливым взглядом нелепую фигуру в красном платье, раздумчиво сказал:

– Пустая обойма... Пустая обойма... Может, и пустая. Вопрос: патронник тоже пустой? Нет, последний патрон, если он есть, то непременно в стволе. Вовец глянул на расслабленно сидящую в кресле Жеку.
– Значит, так: ты снова запираешься в этой комнате.

– Ну, вот еще!
– подпрыгнула в кресле Жека.
– Там этот лежит, я его боюсь.

– Не бойся, - Вовец успокаивающе погладил её по спине.
– Мертвые не кусаются, как говаривал старина Флинт.

– Какой ещё Флинт?

– Это из "Острова сокровищ", - пояснил Вовец.

– Не знаю такого, у меня на видео его нет.

– Неважно. Ты дыру в стенке чем-нибудь прикрой. Он все равно за стенкой лежит. Понимаешь, - он старался говорить проникновенно, чтобы она поняла и не возражала, - я должен их всех истребить и не думать, где ты там в темноте. Давай, забирайся Я сейчас снова вставки из щита выдергивать буду.

И Вовец стал демонстративно натягивать резиновые перчатки. Жека захныкала:

– А я, значит, мало того, что с покойником, так ещё и в темноте сидеть обязана? Или свет оставляешь, или я с тобой иду.

– Ладно, - сдался Вовец, - но в комнату заходи в темноте и сиди там, как мышь, чтоб без звука. Пусть думают, что ты где-то по коридорам шастаешь. Приготовь ключ, я сейчас свет вырублю.

Он рванул вниз рукоятку рубильника. Отыскал в темноте руку Жеки, повел вдоль стены. Вот и пятая дверь. Девушка обняла его и поцеловала в губы.

– Береги себя, - горячо прошептала в самое ухо.