— Нет. Здесь все глухо. Локационных дирижаблей в воздухе нет, и снизились мы вовремя. Кстати, пристроились за «Heavenly Sweden» — это их гигант — грузовой перевозчик между Римом и Стокгольмом, — пояснил командир «Ориса». — Назад тоже уйдем без проблем. Должны.

— Хранит вас Артемида! — негромко сказала Бондарева.

Я чувствовал, что Наташа немного волнуется, что было неожиданно для меня. И эту фразу — «Хранит вас Артемида» — на моей памяти она повторяла второй или третий раз. Пусть эта девочка (для меня, Астерия, она девочка) всей душой верит в мою возлюбленную богиню. Быть может когда-нибудь случится так, что я познакомлю ее с Арти на самом деле.

— Сейчас будет касание, — предупредил Лосев, догадавшись по гудению вышедших недавно опор. — Темно, невидно, что под нами, и прожекторы не включишь. Может тряхнуть.

Тряхнуло. Так что с Бабского слетела сумка Элизабет и откатилась в коридор.

— Вы там поосторожней с моими вещами, Сэм! — в шутку сердито сказала Стрельцова.

— Да ваша милость! Нижайше прошу прощения! — Бабский — еще тот шут, ему в самом деле нравилась эта игра.

И мне бы очень не хотелось, чтобы он оказался засланцем враждебных нам сил. Ведь я его уже начал всерьез принимать как своего. А со своими расставаться всегда тяжело.

«Орис» сел под небольшим наклоном. Выехал трап, загудел механизм открытия люка. Стальная створка отъехала — в лицо дохнуло сыростью, прохладой.

Я первый ступил на трап, оттесняя рукой Элизабет. Замер на несколько мгновений, выходя вниманием на второй план, сканируя. В этом мои навыки были куда эффективнее способностей менталистов — те слишком медлительны, чтобы оценить близкие угрозы.

— Идем! — решил я, глянув на мерцающий огнями поселок и дорогу на Стокгольм — до нее было пару километров.

В разрыве туч появились звезды.

— Перун вам в помощь! — негромко сказал Лосев.

Ну вот, у Тихона Семеновича свои небесные покровители. Знал бы он, об моих отношениях с некоторыми из них.

Мы пошли по высокой траве, черной в ночи, как и все кругом.

* * *

— Какого черта! Сволочи! — Синди вонзила острые ноготки Майклу в руку, ту самую, раненную в перестрелке.

Хотя целитель основательно подлечил плечо и снял боль, боль вернулась снова. И так остро, что барон застонал. Член его тут же обмяк, вывалился из маленькой жадной норки мисс Стефанс.

— Придется открыть! — со злостью сказала Шухер. — Обещай, что еще сделаешь так. Хочу на столе и так же сильно!

— Сделаю, — нехотя сказал Милтон, хотя этот неожиданный порыв в нем совсем угас.

В дверь снова постучали, напористо, громко. Раздался голос Чикуту:

— Шухер, открывай! Дрыгаетесь там что ли?!

Майкл натянул брюки и увидел, что его пистолет валяется на полу. Барон, несколько минут назад слишком занятый Синди, не слышал, как выпало оружие.

— У тебя пистолет?! «Karakurt»! — с удивлением и непонятной радостью воскликнула мисс Стефанс. — Такой же был у Бомбея! На десять патронов! Я стреляла из него по кошкам!

Снова она о Бомбее. Барона Милтона это раздражало. Он сам не понимал почему. Вроде как к этой свихнувшейся наполовину девице он не испытывал теплых чувств, но ее слова все сильнее задевали самолюбие Майкла. Возможно потому, что этого самого самолюбие в нем последнее время стало больше.

— Не стучи, идиот! Застрелю к чертовой матери! — закричала Синди на очередные удары в дверь. Выхватила «Karakurt» из рук Майкла и побежала в коридор.

Не успел господин Милтон застегнуть первую пуговицу брюк, как грянул выстрел. Тут же еще один.

— Синди! Не надо! — закричал Майкл, не понимая, что на нее нашло.

Когда он выскочил в коридор, мисс Стефанс стояла там с довольной улыбкой. Из ствола «Каракурта» тянулась сизая струйка дыма, воняло пороховыми газами. В дверь больше никто не стучал. На несколько секунд повисла тишина.

— Ты убила Чику? — Майкл бросился к двери, повернул рычаг замка, шлепком ладони выбил задвижку.

Дверь распахнулась. На лестничной клетке барон Милтон увидел напуганного незнакомца, державшего початую бутылку виски, справа от него прижавшись к стене стоял Чику.

— Профессор, забери у нее ствол! Никогда… — ацтек икнул, поглядывая на Синди, — Никогда не давай! Она сумасшедшая!

— Да ты пьяный, Чику. Или это от испуга? — Шухер резко убрала руку в сторону, когда Майкл попытался забрать оружие. — Я тебя предупреждала, скотина, не смей так громко ломиться в мою дверь! Я говорила, что убью тебя, если ты дверь сломаешь?! Вот она треснула! Вот! — Сидни указала стволом на длинную вертикальную трещину.

— Майкл, пиздец, забери у нее пистолет! — промычал ацтек, и барон Милтон понял, что тот в самом деле сильно пьян, гораздо больше, чем он сам.