– Устные заявления в расчёт не берутся. Но вы правы, она действительно не писала заявления о проведении данных процедур. Это сделали вы.

– Я? Да вы шутите!

– Ничуть. Вот документы.

Она протянула мне бумаги, на которых я вчера не глядя поставил подписи.

– Это… случайность! – попробовал объяснить я. – Просто не прочитал!

– Простите, закон есть закон. Вашего устного заявления недостаточно для опровержения вашего же письменного заявления.

– Да я только подписи чиркнул! Я сейчас же напишу заявление об отказе!

– Извините, это невозможно. По действующему законодательству, а именно ввиду федерального закона номер…

– Я вас умоляю!..

– …тринадцать пятьдесят семь от девятого сентября две тысячи пятьдесят третьего года, любая попытка в письменной форме составить заявление о причинении смерти путём отказа от реанимационных мероприятий, ранее оговоренных документально, будет рассматриваться как покушение на убийство.

Перед глазами у меня всё поплыло.

– Но ведь, – возразил я, – у меня попросту нет денег для оплаты реанимации…

– В этом случае вы обязаны заключить договор на кредит с государственным банком, как гласит федеральный закон номер…

– Кредит?!

– … двадцать пять шестнадцать от шестнадцатого марта две тысячи пятьдесят четвёртого года. Именно так. Банк оплатит процедуры, а вам останется лишь постепенно выплатить долг. Все расчёты уже выполнены. – Она протянула мне новые бумаги. – Вот список органов, которые наша компания сочла необходимым для трансплантации… Внизу – общая сумма выплат.

При виде суммы я чуть не упал в обморок.

– Да мне таких денег… Мне их в жизни не выплатить! Разве банк одобрит такую бешеную сумму?

– Разумеется. Более того – вам, как малоимущему, будет предоставлена пониженная тарифная ставка в тридцать три процента годовых. Это ваша итоговая сумма выплат, ознакомьтесь, пожалуйста.

Вот теперь, глянув на цифры, я действительно потерял сознание. В чувство меня привели в тошнотворно-розовом медицинском кабинете. Дав мне понюхать какой-то гадости, чтобы я скорее пришёл в себя, за оказанную "помощь" они выставили счёт, от которого я чуть снова не лишился чувств.

Остановило меня осознание того, что обмороки влетят мне в копеечку.

Пару дней спустя я присутствовал на процедурах оживления. Механические манипуляторы в стеклянной капсуле пересаживали моей в буквальном смысле драгоценной тёще сердце, почки, мочевой пузырь, глаз, а также проводили операцию на одном ухе.

Наутро, едва держась на ногах от выпитой накануне бутылки водки, я навестил выздоравливающую. Думал увидеть её едва дышащей – чёрта с два!

Тёща полулежала на роскошной медицинской кровати и вкушала завтрак из трёх блюд, несомненно, включённый в счёт.

Увидев меня, Тамара Павловна грустно улыбнулась, отложила десертную ложечку и произнесла:

– Говорила же, лучше б ты притворился спящим.

Я зарыдал и упал в её объятия, а она стала гладить меня по волосам и успокаивать.

Это просто чёрт знает что такое…