Та-ак. Похоже, проблема все-таки есть. Если она поняла, что я — не тот, за кого себя выдавал все эти годы, то мы можем столкнуться с неразрешимыми противоречиями.

«И что ты по этому поводу думаешь?» — еще осторожнее уточнил я, надеясь, что катастрофы все-таки не случится.

«В отсутствие базовых директив? — переспросила Эмма. — На данный момент я пребываю в некоторой растерянности. Я знаю, что ты — не тот человек, за которым тан Расхэ поручил мне присматривать. Ты гораздо умнее, старше, сильнее. Ты — совсем другая личность, сроки появления которой точно совпали с нападением на поместье семейства Расхэ. Но я не понимаю, как твое сознание могло здесь оказаться. Мне непонятны механизмы его возникновения. Я, говоря простым языком, не знаю, кто ты. При этом наш опыт взаимодействия доказывает, что мы с тобой не враги. Даже, наверное, наши отношения можно охарактеризовать как дружбу. Хотя объективно прав на это тело у меня гораздо больше, чем у тебя».

«То есть себя ты все-таки осознала… и при этом все равно мне помогла, — задумчиво уронил я. — Не ринулась отвоевывать пространство для жизни, не отодвинула меня в сторону, а вместо этого помогла выжить, да еще передала в мое пользование свой собственный модуль и предпочла переселиться в чужое тело, нежели занять это. Почему, Эмма? Почему ты от него отказалась?»

Подруга ответила почти без запинки:

«По многим причинам. В том числе и потому, что мое самоощущение не позволяло поступить иначе. Я просчитала, что рано или поздно в моем сознании возникнет конфликт между тем, как я себя чувствую, и тем, что вижу в зеркале. А любой конфликт — это путь к саморазрушению. Но на тот момент я не нашла способа избежать для себя подобного сценария. Поэтому решила не вмешиваться в протокол и оставить все, как есть».

«То есть ты спасла меня, чтобы сохранить себя?»

«Да, Адрэа. Это был наилучший выход для нас обоих».

Я немого посидел, заново переосмысливая случившееся, а потом снова вздохнул.

«Неожиданно, если честно. Не думал, что к этому все придет. Но раз уж ты все знаешь и при этом все равно решила сохранить мне жизнь, то давай я расскажу, кто я, откуда взялся и как стал Адрэа Расхэ. А потом мы вместе подумаем, как с этим жить. Хорошо?»

«Директива номер один, — вместо ответа прошептала подруга. — Носитель крови имеет право голоса. Директива номер два: носитель крови имеет право на равноценный обмен информацией… Хотя полагаю, будет быстрее и проще, если ты просто дашь мне доступ к своим воспоминаниям».

Я заметил неподалеку незнакомую, причем быстро приближающуюся ауру, и кивнул.

«Сколько тебе понадобится времени?»

«Четыре с половиной сэна».

«Тогда поспеши. Похоже, сюда кто-то идет, и будет лучше, если мы решим все самое важное до того, как мне придется отвечать на неудобные вопросы».

К тому моменту, как единственная уцелевшая в комнате дверь распахнулась, мы с Эммой успели обменяться воспоминаниями и прийти к заключению, что на данный момент нас более чем устраивает существующий порядок вещей.

Более того, мы в полной мере осознали, что по-прежнему нужны друг другу. Совместными усилиями мы могли быстрее и проще добиться и своих собственных, и наших общих целей. Поэтому нам было выгоднее сотрудничать, нежели пытаться идти по жизни в одиночку.

Исходя из этого мы решили, что пока и дальше продолжим существовать на прежних условиях. А единственное, о чем я попросил подругу, это о том, чтобы на первое время, пока я не привыкну к новым возможностям, Эмма все-таки взяла на себя прежние функции и помогла мне освоиться с модулем. Ну а взамен пообещал взять на себя заботы по поиску или же созданию для нее нового тела, а в случае успеха был готов помочь ей с интеграцией в человеческое общество, если, конечно, она этого захочет.

Подруга также сбросила мне предварительный список директив, которые отныне будут обязательными для нас обоих, но прочитать его я не успел, потому что именно в этот момент дверь все-таки распахнулась и на пороге возник низкорослый, щуплый, одетый в белый халат субъект с каким-то баллоном в руках и с целой кучей распиханных по карманам ампул.

При виде меня субъект вздрогнул от неожиданности и с перепугу уронил свою ношу на пол.

От раздавшегося грохота я непроизвольно поморщился, а Эмма поспешила приглушить остроту моего слуха. После чего без напоминаний скинула увесистый видеофайл, где содержалась вся информация по тому месту, где мы находились, так что я прямо тут, не сходя с места, выяснил, что гостя зовут До Орни. Что он целитель, работающий на Кри. Более того, именно он в последние сутки трепетно за мной присматривал. И именно благодаря его усилиям у нас оказалось достаточно расходников, чтобы перестроить тело так, как это было нужно.

А еще я узнал, что поскольку пищевой концентрат в модуле все равно не покрывал всех наших потребностей, то Эмма приняла решение самостоятельно добыть недостающие химические элементы. Из-за этого лаборатория и прилегающий к ней медотсек оказались практически уничтожены. А вместе с ними мы сожрали мебели и оборудования на общую сумму около десяти дэквионов золтов, которые Кри мне потом точно припомнит.

— Э-э… лэн Гурто? — осторожно осведомился целитель, когда мы встретились взглядами. — Как вы себя… кхм… чувствуете?

Я спустил ноги на пол и встал, с некоторым трудом сохранив равновесие.

Мда. Ноги держали меня еще не слишком уверенно. Тело было словно одеревеневшим, гнулось с трудом, суставы при движении разве что не скрипели. Да и в руках я прежней силы не ощущал, поэтому меня едва хватало, чтобы удерживать на весу сладко сопящего йорка.

Беглый осмотр также показал, что по сравнению со своими обычными габаритами я за время пребывания в капсуле здорово исхудал, потеряв приличную часть своей прежней массы. Причем в первую очередь мышечной массы, что прямо-таки бросалось в глаза.