— Не уберу, пока не отпустишь! — зашипела кошечка и сжала мою кожу еще сильней. Вот это уже было неприятно.

— Да бля! — снова рыкнул и шлепнул ее по заднице. — Быстро отпустила! — После чего кошка вцепилась меня основательно, уже причиняя боль. Явно до крови впиваясь ногтями.

— Так, отпустили друг друга! — потребовал Глеб.

— Да какого хера?! — возмутился я и пригрозил: — Кошка, я тебе ногти под корень обстригу!

— Ага, давай, давай! — фыркнула кошечка и прошла не ногтями, а прям когтями по коже, оставляя царапины.

— Да блядь! — снова выругался, отпустил кошечку и позволил брату ее снять с меня.

— Кошечка, успокойся, — ласково попросил Глеб, держа девушку в руках.

— Я тебе не кошечка! — зашипела эта зараза и потребовала: — Отпусти меня!

— Ты можешь успокоится? — рявкнул братец, не выдержав.

— А ты можешь меня не трогать? — парировала кошка. — А то знаешь ли, противно.

— Ах ты, коза! — рыкнул Глеб. Стремительно задрал юбку девушки до талии и усадил ее на стол. После сдвинул трусики и ворвался пальцами в беззащитное тело. Кошечка дернулась и выгнулась, вцепившись пальцами в плечи брата. Который довольно рыкнул: — Вот же зараза, течешь же вся.

— Аааах, — выдохнула кошечка вместо ответа. Который Глебу был совершенно не нужен. Он прижал к себе девушку и поцеловал, продолжая врываться пальцами в ее тело.

Наблюдая за этим, шумно выдохнул. Безумно желал оказаться на месте брата. А еще лучше войти самому в тело кошечки. Почувствовать, как она своей киской стискивает мой член, как сжимается и пульсирует в оргазме… Но… решил не мешать брату. Ничего, мое время еще придет. И сейчас я с наслаждением впитывал реакцию кошечки. И это было нереально возбуждающе. Особенно то, как кошечка глухо застонала, дернув ножками при получении оргазма.

— Все, сладенькая, успокоилась? — спросил Глеб, отпуская девушку.

— Что? — кошечка открыла свои глазки и осоловело посмотрела на Глеба.

— Успокоилась? — брат повторил свой вопрос.

— Ага, — выдохнула девушка. Тряхнула головой, поморгала, возвращая глазам ясность и спустилась со стола. Поправила трусики и опустила юбочку. После чего развернулась и зарядила Глебу пощечину.

— Блядь, да за что? — брат схватился за щеку и гневно уставился на кошечку.

— Шлюху нашел, да? — зашипела девушка.

— Зараза, — рыкнул Глеб. — Я хотел, чтобы ты успокоилась.

— Пошел в жопу! — выдала кошечка и похромала к двери. Она же так и осталась в одной туфле.

— А ну стой, зараза! — теперь прорычал я.

— Ты тоже пошел туда же, — отозвалась кошка, даже не обернувшись. Потом остановилась, на секунду задумалась и развернулась обратно.

Подошла к столу Глеба, схватила чистый лист с ручкой, после чего начала что-то на нем писать. Быстро накатала и хлопнула листом по столу. Снова развернулась и попыталась уйти.

— Это что такое? — брат схватил лист, быстро прочел и порвал.

— Это было заявление на увольнение, — зашипела разгневанно кошка. — И я могу еще написать.

— Хрен тебе, а не увольнение, — усмехнулся я. — Никто это заявление не подпишет.

— Значит уволите за прогулы, — фыркнула Александра, взявшись за ручку двери кабинета.

— А ну стой! — прорычал Глеб.

— Ага, сейчас, — фыркнула кошечка. А потом быстро сдернула с себя оставшуюся туфлю и запустила ей в сторону Глеба. Как ни странно, с меткостью у девушки все было в порядке. Поэтому туфля четко влетела в лоб брата.

Видя его ошеломленное лицо чуть не заржал, но вовремя спохватился и просто кашлянул. В ответ получил свирепый взгляд от брата.

— Ты что делаешь? — возмутился Глеб, кинувшись к Александре. Схватил ее и усадил на небольшой диванчик.

— Пошли в жопу! ОБА! — совершенно спокойно сообщила кошка. — И вообще, вы не имеете никакого права меня удерживать. Я свободный человек.

— Во-первых, — сдерживаясь, сообщил Глеб, — еще раз выругаешься и я твой ротик вымою с мылом.

— Пф, — фыркнула кошечка. Потом ехидно добавила: — А сами ругаетесь, как грузчики.

— Мы — это другое дело, — сообщил ей, медленно подходя.

— Ну да, ну да, — Александра подкатила глаза. — Что позволено Юпитеру…

— Вот именно, — вкрадчиво произнес Глеб. И добавил: — Ты же девушка. И тебе совершенно не идут ругательства. Так что не обессудь, если я еще раз услышу…

— Поняла, поняла, — перебила брата кошка. — Что во-вторых?

— А во-вторых ты наша, — ответил брат.

— Я своя собственная, — продолжала протестовать кошечка.

— Вот уж нет, — рассмеялся Глеб. Потом произнес серьезно: — Ты наша. И да, больше ты не сбежишь. Ну а теперь давай поговорим серьезно.