«Что императрица замыслила мне сделать и как навредить? – принялась размышлять Мей Фэн ночью после случая с зеркалом, лёжа в своей постели. – Добиться моей казни она не может, беспричинное лишение жизни родственницы царствующего императора и воспитанницы его матери, Великой Государыни Тинг, вызовет слишком много удивления и порицания в народе и у придворных. Тайно убить Гунь меня не решится, она несёт ответственность за своих придворных дам и за мою жизнь будет держать ответ перед самим императором. У неё остаётся только одно – обвинить меня в каком-либо проступке и столь серьёзном, что Государь или заключит меня в тюрьму, или велит казнить. Но теперь я не такая беспечная хохотушка как раньше! Я сейчас самая дисциплинированная и покорная служащая императорского двора, так как понимаю, что моя жизнь висит на волоске. Остаётся одно – Гунь обвинит меня в колдовстве и наведение порчи на Государя! Да, это для неё беспроигрышный вариант, – если в моих покоях найдут улики, указывающее на наведение порчи, то меня сожгут заживо!

Поняв, что ей грозит, девушка испуганно всхлипнула, но тут же постаралась взять себя в руки во имя собственного спасения и придумать нужный план. На следующий день она сказалась больной, и Гунь легко удовлетворила её просьбу остаться в своём павильоне, поскольку тоже не желала её видеть лишний раз перед своими глазами.

Мей Фэн подождала, пока паланкины императрицы и придворных дам отправятся на загородную прогулку, и затем она начала обследовать стены и пол своего павильона.

«Куда императрица могла приказать спрятать улики? – мучительно размышляла воспитанница покойной Государыни. – Стены ровные, пол тоже ровный, не за что зацепиться. Может, посмотреть в том месте, где проходят тёплые трубы?»

Поиски привели Мей Фэн к зимней кровати с отоплением, система которого заключалось в том, чтобы от очагов под подиум кровати подводили по трубам тёплый воздух. Под изголовьем девушка нащупала красный лакированный ящичек. Когда она открыла его, то вскрикнула от ужаса – в ларце лежала деревянная кукла тёмного цвета, исколотая иглами и имеющая на шее бумажку с именем Государя Чжуна.

Первым побуждением Мей Фэн было выбросить как можно дальше страшную находку, но она сдержалась, сообразив, что таким поступком не решит своей проблемы. Императрица Гунь на этом не успокоится и снова подбросит ей новую куклу для порчи, только во второй раз спрячет её так, что она не сможет её найти и утратит возможность оправдаться перед Государем.

Мей Фэн весь день усиленно обдумывала, как ей доказать свою непричастность к порче, посылаемой на императора, и наконец ближе к вечеру её осенила хорошая идея – придать колдовству более невинный характер, чем тот, который замыслила для него Гунь. Её требовалось воплотить как можно скорее.

Гунь смотрела на Мей Фэн с злорадством в глазах, и внутри девушки всё сжималось от страха – её могущественная противница уже явно предвкушала расправу с ней. Императрица только ждала того удобного момента, когда может доверительно поговорить с царственным супругом. И вот, через пять дней после поездки за город, в покои Мей Фэн с шумом вошёл сам император Чжун с супругой в сопровождении большой свиты. Отдыхавшая после утреннего дежурства девушка соскочила с кровати и упала перед императором на колени.

– Ваше Величество, чему я обязана честью видеть вас в своих покоях? – спросила она, склонив голову в знак почтения перед своим повелителем.

– Мей Фэн, как ты могла злоумышлять против меня?! – громко воскликнул император Чжун, гневно глядя на неё. – Я простил тебе вину твоего отца, вернул родовые владения, осыпал своими милостями, а ты желаешь моей смерти!!!

– Злоумышлять против Вас?! Желаю Вашей смерти! Ваше Величество, что Вы имеете в виду? – голова девушки склонилась ещё ниже.

– Злодейка, ты задумала навести порчу на Государя! Ты хотела лишить его жизни! – патетически воскликнула Гунь.

– Это не так. Ваше Величество, я невиновна!!! – твёрдо заявила Мей Фэн.

– Мой евнух Лин Бо сам видел, как ты несла куклу для порчи в павильон Сливового Аромата, – пренебрежительно засмеялась императрица. – Ты точно хотела умертвить нашего Государя!

– Нет, это не так! – по-настоящему расплакалась Мей Фэн, чувствуя свою полную беззащитность.

– Довольно словесных препирательств. Слуги, ищите улики! – властно произнёс Государь Чжун.

Императорские евнухи повиновались приказу и начали по всем покоям павильона разбрасывать вещи его юной хозяйки, ища доказательства колдовства. Они были умелыми в сыске и скоро добрались до потайного ящика под изголовьем зимней кровати. Для них не составило труда открыть его и достать пару деревянных кукол, связанных красной нитью.

– Что это? – с удивлением спросил император.

– Государь, это любовная магия, – с низким поклоном доложил ему Главный евнух императорского гарема Вэн Го. – Эти куклы предназначены приворожить Ваше сердце.

Мей Фэн поняла, что настал решающий момент, когда она должна постараться уверить императора Чжуна в отсутствии у неё злых намерений, направленных против него.

– Государь, я всего лишь хотела, чтобы Вы однажды обратили на меня своё милостивое внимание, – дрожащим от волнения голосом сказала Мей Фэн, стараясь смотреть на Государя Чжуна как можно более нежным и преданным взглядом. – Чтобы мне достались крохи того внимания, которым Вы, как солнце, одаряете своих наложниц.

И она снова обожающим взглядом посмотрела на пожилого императора, надеясь про себя, что выглядит достаточно убедительной.