Справа от меня раздались характерные звуки частых вдохов-выдохов. Искоса глянул. Это «тараторка» принялся гипервентилироваться. Вот дурачок!

Бам-м-м-м…

Чтоб отвлечься от мыслей начал считать пульс.

Двадцать один, двадцать два, двадцать три…

Плохой хронометр, при гипоксии пульс учащается… И почему здесь нет секундомеров… или, к примеру, метронома…

Так, нафиг! Опять я разгоняю мыслительную деятельность.

Девять семь, девять восемь, девять девять, десять ноль…

Бу-м-м-м…

Лежу. Пока норм — на комфорте. Дышать не хочется.

Одиннадцать три, одиннадцать четыре, одиннадцать пять…

Сквозь толщу как сквозь вату послышался звук встающего из воды претендента. Понятно, один отвалился… А вот и ещё один…

Появились первые позывы на вдох.

Эх, Скат-Скат… В былые-то годы поджимать начинало только минуте к четвертой, а сейчас?

Еще один поднялся, слева. Вот и Хэч отвалился…

Так, не думать, не думать. О-м-м-м… Я медуза, растворяющаяся в воде. Я облачко взвеси, что колышется в такт волнам…

Ударила первая контракция. Фигня, значит ещё столько же пролежу… Кстати, что там с моим оппонентом? Но тут же мысленно оборвал себя — да пофиг. Растекись мыслью по дну. Нет ничего существенного…

Звук встающих из воды претендентов теперь шёл почти постоянно.

Зато и контракции теперь сотрясали тело крупной судорогой — поскольку остальные мышцы я расслабил все, тушку доставшуюся от Хеху трясло непроизвольными сокращениями в брюшине как тряпочку.

Давно заброшен счёт. Не напрягаться, расслабиться, не думать… Так, уже пальцы холодеют, ладно, кажется можно встать.

И тут мне на спину опустилась чья-то нога…

В первое мгновенье сквозь сумеречное от недостатка кислорода сознание серой крысой шмыгнула паника. Но тут же, словно от пинка с визгом улетела в дальний, тёмный угол. Тело действовало само, на автомате.

Скрутка. В воде это не сложно.

В воде сложно кого-то придавить как следует, тем более одной ногой. Поэтому «чья-то там» нога тут же оказалась рядом, соскользнув с моей тушки. По-хорошему можно было бы и притопить, поддёрнув под коленку, но уровень кислорода в лёгких стремительно падал, и лишняя физуха увеличивала риск блекануться. Поэтому я не задумываясь вскочил на ноги… Попутно успев зацепить кулаком пах владельца ноги.

Пока поднимался, низвергая с себя потоки воды, успел сделать маленький, совсем экономный выдох, и тут же, как только рот оказался над водой — вдох. Тут же несколько быстрых, словно судорожных вдохов-выдохов. На секунду мир решил крутануться, покатать меня на карусельке. Но уже на второй секунде я восстановил ориентировку.

Рядом хватал воздух перекошенным ртом Кай. Справа-слева — выкатили на нас ошарашенные глаза «болтун-тараторка» и крошка Хэч. А между мной, Каем и берегом, чуть ли не плечом к плечу стояли три Каевских корефана, явно прикрывая своими спинами выходку своего «босса».

— Сюда! — вдруг крикнул один из шакалят. — Здесь земляная крыса дерется!

— Что там у вас? — сдвинув брови к нам шагнул тот ныряльщик, что повторял команды деда.

— Червяк напал на Кая! — тут же подтявкнул ещё один.

— Что там, Малоси? — задребезжал с берега дед. — Кто-то посмел нарушить священный ритуал?

— Ты! — командовавший нами ныряльщик не повышал тона, но его взгляд, замерший на мне не сулил ничего хорошего. — Что скажешь в оправдание?

Оправдываться? Вот ещё! Я что, сам, без помощи «взрослых» с этой шантрапой не разберусь?

— Послушайте, — я выставил руки, — я тут пытаюсь пройти Испытание. Думаете мне нужны проблемы? Учитывая, как ко мне тут относятся, нарушение правил, это самое последнее, что мне сейчас надо.

Судя по глазам мужика — не убедил.

Хорошо, тогда попробую так.

— Вы же сам ныряете. Вы же лучше меня знаете, что, когда держишься на пределе, тут лишь бы не отключиться. Любые резкие движения могут привести к смерти. Сколько я продержался, вы видели… Разве я ещё о чем-то мог думать? Разве у меня хоть на что-то оставались силы?… Но, если это так, — я позволил себе усмехнуться, — значит я здесь лучший!

Кай от неожиданности даже перестал изображать смертельно раненного, и выкатил зенки на меня, потом на ныряльщика. Мужик несколько секунд о чем-то размышлял, потом в свою очередь усмехнулся. И развернулся к деду.

— Ерунда. Мальки письками меряются!

Прозвучало так… неожиданно, что я аж хрюкнул, за что удостоился ещё одного взгляда через плечо от ныряльщика.

— Малоси, кто продержался дольше всех? — опять заголосил дед.

— Вот этот! — рука ныряльщика вытянулась в мою сторону.