Шрифт:
Противник, надо полагать, изготовился к отражению атаки.
При этом, судя по количеству солдат, выглядящих, как суетящиеся внизу муравьи, у противника было гораздо больше сил, нежели он предполагал.
Но, менять что- либо уже поздно.
Штурмовики выдвинулись на исходные.
Сейчас последуют пуски ракет, которые будут пробовать на прочность щиты поместья.
По той информации, что была у Дратвина, северная часть поместья либо вообще лишена щитов, либо на этом участке защита сильно ослаблена. Туда и будет нанесен первый удар артиллерии нападающих…
Всё готово. Бойцы замерли в ожидании команды идти в атаку…
Да, деваться некуда. Задача должна быть выполнена. Шеф почти прямым текстом сказал, что от результата сегодняшней атаки зависит будущее рода.
Ну и, разумеется тех, кто этому роду служит. Так что, Аполлинарий сейчас готов зубами выгрызать победу. И наплевать на то, кто там прав, кто виноват.
Победителей не судят. И, по словам шефа, победа окупит все понесённые затраты сторицей.
Значит надо победить. Кровь из носа.
— Савелий, сейчас начнётся, — Борис смял и выбросил в урну опустевшую пачку из-под папирос и машинально охлопал свои карманы, надеясь найти ещё одну пачку.
Но чуда не случилось. Курево закончилось.
Увидев, что заказчик страдает, Савелий щедрым жестом протянул ему раскрытую пачку. Борис, бросив на неё взгляд, опять отвернулся к монитору и не глядя протянул руку к предложенным сигаретам.
Да, не взирая на большой опыт, он всё-таки волновался. Сейчас несколько сот штурмовиков противника начнут терзать оборону поместья…
— Слушай мою команду, — голос Аполлинария внезапно охрип.
Сейчас. Сейчас он скомандует наступление, подчиняясь его воле все подразделения, словно единый организм, согласованно двинутся в атаку и закружится, закрутится кровавая карусель…
Глава 12
Расплата
Передо мной открылся широкий и не особенно длинный коридор, стены обклеены тканевыми обоями, и, как бы не из натурального шёлка, обои то.
— Однако, — хмыкнул я удивлённо, — а я смотрю, у здешних жильцов явная тяга к красивой жизни. Но и паранойя тоже имеет место быть, — дополнил я характеристику хозяев этого дома, разглядев две неприметные амбразуры под потолком.
Хорошо, что Пронька позаботился о нашем здоровье, предусмотрительно отключив прятавшиеся там автоматические стрелковые комплексы.
Тем не менее, я не торопился, и не входил в коридорчик, предпочитая хорошенько осмотреться, мало ли что…
— Ну, что ты тут встал, как памятник Командору? — прошипела сзади нетерпеливая Лиза, подгоняемая желанием кроваво и изощрённо отомстить своему обидчику.
— Лизонька, не суйся поперёд батьки в пекло, — успокаивающе прошептал я, не оборачиваясь.
— Тоже мне, батька, — фыркнула сестрёнка.
— Пока стойте тут, — уже серьёзно скомандовал я, — Семён — со мной.
Аккуратно отодвинув в сторону возмущённую таким небрежением Лизу, он вошёл внутрь и встал немного позади меня.
— Прикрывай, — сказав это, я осторожно заглянул в дверь караулки.
На полу валялись две тушки, наряженные в гвардейские мундиры Троекотова.
— Семён, упакуй страдальцев, — попросил я Прокопьича, а сам прошёл к пульту, — не дай бог очнутся, дёргаться начнут…
— Сейчас мы их, болезных, спеленаем в лучшем виде, — проворчал дядька.
Отключив все тумблеры в секции вооружений, я обернулся.
Семён уже закончил. Да, мастерства ему не занимать, а вот я бы, наверное, подольше провозился.
Изучив пульт, я пришёл к выводу, что тут надо будет оставить человека.
Сейчас я, конечно, постараюсь открыть все внутренние двери, которые управляются с этого пульта. Но, поскольку я вижу его в первый раз в жизни, могу и что-нибудь не то клацнуть.
По моей просьбе Семён вызвал одного из ребят, кто более или менее разбирался в подобной машинерии, а мы с ним осторожно подошли к двери, ведущей внутрь дома.
Зачищая это, в общем-то, очень не маленькое строение, мы, то и дело натыкались на разрозненные группки гвардейцев Троекотова.
Они прятались в самых неожиданных местах. В стенных нишах, за портьерами, один, даже за креслом притаился.
А прятались они по углам вовсе не для того, что бы отсидеться. Они старались напасть внезапно и стремились к тому, чтобы нанести нам максимальный вред.