— Ладно, — примирительно сказал Андрей. — Порезвилась и хватит. Для тренировок выберем более безопасное место, и, клянусь, я буду нем как рыба.

Виолетта перебрались обратно на боковое сиденье. Андрей сел за руль, и они тронулись. «Скоро, то самое место, — подумал он, — по-моему, вон за тем поворотом». Красноватый отвесный склон, поросший желтым и зеленым лишайником, так и врезался в память. «Когда я успел его заметить, — недоумевал он, — я же улепетывал без оглядки».

«Альфа» плавно взяла поворот и вылетела на прямой участок шоссе. На обочине стояли две машины. «Совсем как тогда», — мелькнуло в мозгу Андрея. Он нажал на газ.

— Останови! — Виолетта вцепилась в его руку. — Останови, это он.

Из крайней машины вылезал крупный мужчина в белом костюме. Андрей узнал Георгия.

— Ты уверена? — только и спросил он.

Виолетта закивала: да, да, да, да! Пожав плечами, Андрей резко нажат на тормоз. «Альфа», подпрыгнув, остановилась как вкопанная. Он не успел еще заглушить мотор, а Виолетта уже со всех ног бежала к отцу. Он тоже побежал ей навстречу. Они сошлись на полдороге и крепко обнялись. Она обвила руками его шею, прижалась щекой к щеке.

— Джи Джи, папа, я так счастлива, что ты здесь.

— Тиминушка… — Георгий задыхался, сердце бешено колотилось, от волнения, от бега ли, неизвестно. — Я не мог так отпустить тебя.

— Господи, как хорошо, что ты здесь. Я знала, знала…

Георгий слегка отстранил ее от себя и заглянул в глаза.

— Вчера ко мне приходила Регина. Она сказала, что все еще только начинается. Ты понимаешь?

— Да, — прошептала Виолетта сквозь слезы. — Да, она права.

— Не исчезай навсегда, Тиминушка. — попросил Георгий.

— Я обязательно позвоню тебе и буду звонить часто-часто. А потом мы приедем к тебе. И ты приедешь к нам. Я отведу тебя на могилу мамы. Ты сам увидишь, как там светло и покойно. Ты принесешь ей цветы и поймешь, что она простила тебя. Ведь это тебя мучает всю жизнь, правда, папа?

Георгий спрятал лицо в ее волосах. Он не мог больше сдерживаться. Слезы покатились из глаз. Это были светлые слезы обновления, как будто все, что накопилось тяжкого на сердце за эти долгие годы, нашло, наконец, выход. Они долго стояли, обнявшись, и Георгий, чувствуя ее легкое дыхание на своей щеке, биение ее сердца на своей груди, вдруг понят, что они теперь всегда будут вместо, даже если она уедет сейчас. Расстояния ничего не значат, если сердца бьются в такт.

— Мы теперь всегда будем вместе, — сказал он вслух.

Виолетта кивнула. Только теперь она вспомнила про Андрея и помахала ему рукой. Он не спеша приблизился. Мужчины долго смотрели друг на друга, потом Георгий улыбнулся и протянул ему руку.

— Ты можешь называть меня Джи Джи, — сказал он.

Андрей ухмыльнулся во весь рот, только зубы заблестели, и крепко пожал протянутую руку.

— Береги ее, слышишь, — сказал Георгий и махнул рукой охраннику у машины. Тот вытащил из багажник огромную сумку и подошел к ним. — Здесь все твои вещи, Тиминушка, все, что ты оставила дома. Я думаю, ты не откажешься прихватить их с собой.

— Не откажусь, — ответила Виолетта.

Андрей и охранник отошли к «альфе». Георгий, слушаясь, полез в карман и извлек оттуда паспорт.

— Это твой, — пробормотал он, избегая смотреть ей в глаза. — Прости меня за все.

— Джи Джи, — прошептала Виолетта. — я так люблю тебя…

Дежурный дорожного патруля, проезжая 86-й километр шоссе на Русу, заметил неподалеку от дороги черную «альфа-ромео». Машина стояла, приткнувшись к краю поля, засаженного подсолнухами. Рядом с ней никого не было. Он медленно подошел и заглянул внутрь. На откинутых сиденьях, крепко обнявшись, мирно спали двое: молодой темноволосый мужчина и юная девушка в коротенькой юбочке. Ее длинные стройные ножки выглядели так соблазнительно, что патрульный облизнулся, благо никто его не видел, и в душе пожалел, что не может быть сейчас на месте этого парня в машине. «Одним все, другим ничего», — сокрушенно подумал он, вспомнив вечно растрепанную жену и крикливую тещу, которые ждали его дома.

Зловредно улыбаясь, он постучал согнутым пальцем в стекло. Никакой реакции. Он постучал снова. Девушка повернулась во сне, предоставив ему полную возможность любоваться ее крошечными нежно-фиолетовыми трусиками.

Это было уже слишком. Он забарабанил по стеклу изо всех сил. Первым проснулся мужчина. Он приподнялся на локте, сощурил глаза и, ничего не понимая, огляделся вокруг. Заметив патрульного, он сел, опустил стекло и спросил что-то на непонятном языке.

Тут проснулась девушка. Очаровательно улыбаясь и протирая заспанные глаза, она как ни в чем не бывало одернула юбочку и потянулась. Она оказалась обладательницей не только красивых ног, но и двух сногсшибательных грудок, так и распиравших короткую маечку. Патрульный совсем расстроился. Андрей заметил его завистливый взгляд и понимающе покачал головой.

— Выясни, в чем дело. Виола, но понежнее. Похоже, ты сильно травмировала беднягу, — сказал он.

— Ты готов сочувствовать любому похотливому скоту, — возмущенно ответила Виолетта.

— Не сочувствовать, а понять. Это не одно и то же. Я б просто умер от разрыва сердца, окажись сейчас на его месте.

Виолетта потянулась к окну, где стоял патрульный, прямо через сидящего около нее Андрея. Она обняла его за шею одной рукой, а другой оперлась на открытое окно и, кокетливо глядя на обалдевшего патрульного, проворковала: