– А если они шпионы, контрреволюционеры, троцкисты, вредители?

– Я уже говорил Арнольдову, Лев Григорьевич: дайте факты, покажите весомые аргументы в необходимости арестов, а не одни лишь выбитые признательные показания и оговоры людей под нажимом следствия. Положим, дам я санкцию, но Чернин ее не утвердит. Прокурор у нас человек принципиальный, твердого характера. Для него повод для ареста должен быть подтвержден доказуемыми фактами и компрометирующими материалами, – отвечал на это Дерибас.

– Напрасно вы противитесь, Терентий Дмитриевич, – с сожалением произнес Миронов, выпуская тоненькую струйку дыма. – Напрасно, напрасно…Мне бы не хотелось докладывать в Москву о вашем противодействии, это повредит вам по службе. Будьте благоразумны, не идите поперек наметившейся тенденции. В Кремле этого не любят и не поймут. И Чернину это объясните.

– Я вам пример приведу, Лев Григорьевич, как работает команда Арнольдова. Арестован тут нами военный инженер строительного отдела Кащеев за халатность, разгильдяйство и злоупотребления. Обычное уголовное дело, но Арнольдов переквалифицирует это дело как политическое, как широкомасштабный заговор в военно-строительном отделе, Путну сюда приплели зачем-то, шпионаж шьют инженеру в чистом виде под расстрельные пункты пятьдесят восьмой статьи.

– Инженер Кащеев дал признательные показания на участие в заговоре и во вредительстве, кажется, около пятидесяти человек. И Блюхер согласился, подписал, и военный прокурор утвердил, – ответил на это Миронов.

– А не имею касательства к делам военнослужащих, но на месте Блюхера я бы сначала перепроверил, каким образом выбиты показания из инженера, которого изуродовали следователи, – ответил Дерибас. – Фактов нет, Лев Григорьевич, доказательств, улик. Одни лишь признательные показания уже арестованных не могут быть основанием для арестов других людей, и тем более нельзя на них строить обвинительные заключения, и Чернин бы в отличие от военного прокурора с этими бы арестами не согласился и опротестовал бы их.

– Не понимаю я вас, Терентий Дмитриевич… Вы старый, опытный чекист, а зачем-то препятствуете арестам очевидных шпионов, вредителей, людей с троцкистскими взглядами. Разве мы делаем не одно общее дело по очищению страны от врагов народа?

– Смотря, как его делать, Лев Григорьевич! Если дело пойдет с таким размахом, как бы нам с вами не оказаться во врагах народа. – проговорил Дерибас и поднялся, показывая этим, что разговор окончен.

– Что ж, очень жаль! – ответил Миронов и тоже поднялся. – Очень жаль, что мы не поняли друг друга!

О том, что комиссар госбезопасности первого ранга и начальник УНКВД по Дальневосточному краю Терентий Дерибас препятствует раскручивать аресты в Дальневосточном крае, Миронов докладывал Ежову, а тот уже докладывал Сталину. Миронов в шифротелеграмме за №61240 сообщал Ежову о четырех группах арестованных (18 из них из них инженерно-технический состав строительно-квартирного отдела, которых группа Арнольдова оформляла в «заговор в военно-строительном отделе»). Параллельно московская группа вела разработку «военно-троцкистской организации в ОКДВА». Эти вероятные заговоры разрабатывались московскими следователями по типу западных районов страны, где уже были раскрыты заговоры и начались аресты его участников.

Тем временем первый секретарь Далькрайкома Варейкис слал Ежову (а тот докладывал Сталину) доносы: «Дальневосточное УНКВД, возглавляемое Дерибасом и его заместителем Западным, с большой недооценкой относятся к вражескому троцкистскому подполью. Его руководство поражено политической слепотой».

Эти доносы и шифротелеграммы Варейкиса о препятствии Дерибаса работе московских следователей и сообщения Миронова о раскрытых заговорах и его ходатайство перед Политбюро о том, что Дерибас препятствует работе бригаде московских следователей, завершились тем, что восьмого мая 1937 года Дерибас получил шифрограмму из Москвы:

Документ №68

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о В.А.Балицком и Т.Д.Дерибасе

08.05.1937

144 – о начальнике УНКВД Дальневосточного края.

1.Для усиления чекистской работы на Дальний Восток перевести т.Балицкого с должности Наркомата Внутренних Дел УССР на должность начальника УНКВД Дальневосточного края.

2.Отозвать т. Дерибаса в Москву в распоряжение НКВД СССР. Вопрос о дальнейшей работе т.Дерибаса решить по приезде его в Москву.

3.Подчинить т.Балицкому посланную решением ЦК ВКП(б) на ДВ группу чекистов во главе с т. Мироновым.

Протокол №49.

Дерибасу следовало отправиться в Москву для нового назначения.

Получив телеграмму, Дерибас задумался: что это – опала? Или ее приближающиеся признаки? Неужели придется оставить этот уютный, роскошный кабинет, сниматься со всем семейством и еще куда-то ехать на новое место? Не молоденький уже мотаться по стране. Пусть холодный край, но уже ставший родным. Жаль, жаль будет покидать это место! Как отнесется к этому «рыбонька»? Она была бы рада вернуться куда-нибудь в теплый край поближе к родной Одессе или к Крыму. И это еще было бы неплохим вариантом, если Сталин захочет использовать его, а не отправит в застенок.