— Ну что же, давайте так и договоримся. Мы своим студентам сообщим, что завтра Вера Андреевна Синицкая прочитает…

— Сообщите, что Старуха будет лекцию и по физике читать. Кто такая Вера Синицкая, у вас хорошо если пара студентов знает, а кто такая Старуха, знает весь университет.

— Ну да, — хмыкнул сидящий за своим столом парень, — кормилица наша, кто ж ее не знает? А тебя, значит, Верой зовут? И фамилия у тебя Синицкая? Надо будет в группе студентам рассказать, то-то они удивятся.

— Это почему? — удивился уже профессор.

— Потому что все думают, что это фамилия у нее такая: Старуха. Я тоже так думал: к ней даже секретарь комитета комсомола и парторг наш обращаются «товарищ Старуха»…

— Хм… странно, видно отстал я от жизни. Ладно студенты прозвищем пользуются, но секретарь парткома… Вот вы, Володя, объявление о лекции… товарища Старухи и напишите! А вы, Вера… давайте, если у вас есть еще немного времени, вкратце обсудим тему завтрашней вашей лекции…

В пятницу Верину лекцию пришлось перенести в большую аудиторию, поскольку количество желающих послушать, как Старуха будет рассказывать про физику, оказалось неожиданно большим. И, хотя материал вроде был анонсирован сугубо «для первокурсников», заметно больше половины собравшихся студентов были со старших курсов — и хорошо, что народ начал собираться сразу после четвертой пары и времени на перенос «оборудования» в большую аудиторию хватило.

А кроме студентов там присутствовали еще и профессора: Млодзеевский, который обещал Вере «в случае чего помочь с подачей материала», Зелинский — который пришел чтобы девушку «морально поддержать», Каблуков — этот пришел «морально поддержать» Зелинского, который — было невооруженным взглядом видно — очень волновался за ученицу. Да и не только он волновался, было сильно заметно что в той или иной степени все собравшиеся волнуются: все же к Вере большинство студентов относились очень хорошо и не хотели, чтобы она «провалилась». Потому что все знали: химикам физику, конечно, давали — но больше «по верхам», и ждать глубокого вскрытия вопросов от девочки было сложновато… однако даже преподаватели-математики замечали, что Вера математические лекции читает очень интересно и материал дает достаточно полно всего лишь после полуторачасовой лекции, которую сама прослушала. Правда, эти преподаватели просто не знали, что Вера к каждой такой лекции готовится дома долгими часами — благо, времени на «изучение химии» ей почти и не требовалось.

Вероятно поэтому сразу после того, как Вера вышла к кафедре, в аудитории раздались сначала робкие хлопки, а спустя буквально мгновение — «бурные аплодисменты»: народ старался ее хоть так подбодрить. Но стоило Вере лишь поднять руку, как в аудитории мгновенно наступила полная тишина.

И Вера, выйдя на кафедру и воткнув в розетку провод, идущий от высокой довольно широкой мензурки, тут же подсвеченной снизу приятным зеленым светом, начала свою лекцию:

— Добрый всем вечер. Как все вы знаете, мы тут собираемся вечерами для того, чтобы получить немножко дополнительных знаний, которые — в силу разных причин — мы не можем… не успеваем получить в учебные часы. Но если с химией мне особо напрягаться не приходится — за что хочу сказать отдельное спасибо профессорам Зелинскому, Каблукову, всем преподавателям и сотрудникам наших химических кафедр, то с математикой получается уже посложнее — и только невероятное терпения наших профессоров и преподавателей математики, которые, вместо того, чтобы выставить меня за дверь, снова и снова объясняют мне непонятные для меня детали, позволяет мне это обретенное таким варварским путем знание передать товарищам. Но знания, как оказалось, таким образом передаются успешно, и мы решили попробовать то же самое и по части физики. Не знаю, как для других — а мне физика очень интересна: химик без знания физики вообще подобен балерине безногой, так что меня новые знания порадовали. А теперь попробуем передать их, знания эти, и всем вам.

— Старуха, а зачем ты расставила на столе эти банки? Оно, конечно, красиво — но причем тут стеклопосуда?

— Объясняю специально для бестолковых: физик без знания химии подобен балерине уже безрукой: хочет станцевать маленьких лебедей, а махать-то нечем. А так как тема сегодняшней лекции касается уравнения Стокса-Навье, которые вообще-то про жидкости, то изучать их в отсутствие упомянутых жидкостей как-то некузяво. Еще вопросы есть? Да, заранее предупреждаю: то, что вы увидите, категорически не рекомендуется повторять в домашних условиях. Потому что просто физика может вам разве что голову оторвать в соответствии с третьим законом товарища Ньютона, а вот химия легко может вас отправить на тот свет постепенно и в жутких мучениях. Итак, приступим… да, вот в этом аквариуме простая вода налита — но это пока.

По просьбе Веры один из парней включил проекционный фонарь с дуговой лампой — и содержимое аквариума отразилось на повешенной на доске белой простыне. То есть — так как в аквариуме была обычная вода — эта простыня стала всего лишь ярко освещенной.

— Итак, показываю: я специально сделала два таких химических кусочка на веревочке, кусочки содержат внутри красители — для бестолковых особо поясняю: довольно ядовитые красители. А снаружи они покрыты тонким слоем казеина и поэтому я их в воду опускаю — а ничего не происходит. Пока не происходит… ага, клей поплыл. Теперь я медленно поднимаю первый кусочек, и что же мы видим? Мы видим, что за комочком остается ровный красный след. Это потому, что окрашивается только вода на поверхности комочка, и эта красная вода с остальной вообще не смешивается. Потом, конечно, из-за диффузии смешается, но мы так долго ждать не будем. Теперь я берусь за другую веревочку и быстро ее тяну наверх. Красный след тоже остается, но не ровный, а весь какой-то покореженный. Это происходит потому, как мне рассказали наши ученые физики, что в первом случае у нас поток жидкости получился ламинарный, то есть невозмущенный, а во втором — турбулентный, и краска показывает нам степень возмущения этого потока столь грубым с ним обращением. Это я продемонстрировала всего лишь то, о чем мы с вами сегодня говорить будем… ага, вот и лампа поплыла…

Вера подошла к мензурке, со дна которой начал медленно подниматься прозрачный зеленый шар:

— Вот это — тоже демонстратор уравнений, которые нам предстоит сегодня изучить. И тоже до жути ядовитый, зато наглядный. Там снизу лампочка нагрела более тяжелое вещество, оно расширилось и медленно и неторопливо стало всплывать. За счет сил поверхностного натяжения вещество это пытается принять форму шара, а сопротивление жидкости — которое нам описывает то самое уравнение Стокса — эту форму старается исказить — и это ему удается, хотя пока и без особого успеха, так как эта зеленая дрянь движется довольно ламинарно. Сейчас наверху она остынет, съежится, плотность ее вырастет — и она мирно опустится обратно на дно. То есть она думает, что мирно, но мы включим вторую лампочку… греть ее будем пошустрее и посильнее… вот, смотрите: вверх бяка поплыла заметно быстрее, уравнение Стокса ее начинает изрядно корежить — и мы видим это своими собственными глазами. Ладно, пусть дальше развлекается, минут через пять желающие увидят, как динамическое сопротивление в жидкости этот кусок вообще порвет на мелкие части… а теперь перейдем к той загадочной формуле, которая нам всё это бесформенное художество позволяет описать в строгой математической форме. Именно в математической: если ученый не знает физику и химию, то он подобен всего лишь безногой и безрукой балерине — а если он математику не знает, то вообще неважно, если ли у него руки и ноги, так как отсутствие головы делает все эти мелкие детали вообще неважными.

— Красиво… ты смотри, уже на два куска зеленая хрень разорвалась… Старуха, а как самому такую штуку сделать?

— Я же сказала: ни в коем случае не повторяйте это в домашних условиях! Здесь это проделывали специально тренированные люди — а вы сможете считать себя достаточно подготовленными лишь по окончании университета. То есть сами себя такими будете считать, а окружающим еще года три ждать придется, пока вы обретенные знания не научитесь применять на практике…

— Жалко…

— Жалко у пчелки в попке, а мы сейчас изучим уравнение Навье-Стокса. Оно вообще-то довольно простое, в векторном виде выглядит вот так, — Вера быстро написала уравнение на доске, — но есть одна мелкая загвоздка: дифференциальные уравнения в частных производный нам на математике должны дать на втором курсе, так что я здесь диаметрально отличаюсь от столицы Камбоджи.