– Гидеон…

– Гидеон готов обвинить в своей боли весь мир. Ему можно сочувствовать, его можно понимать, но поддерживать будет только идиот, Коралина. Он не единственный человек, который потерял ребенка. Но другие почему-то не нападают на чужих детей, не сжигают их заживо и не требуют отправиться в мир мертвых, чтобы ему стало легче жить.

– А имя? Как у меня появилось ее имя?

– Мы мало что знаем о светлой магии. Ты увидела девушку – и приняла ее облик, ты услышала ее имя – и оно для тебя стало неотделимо от внешности. Каким-то образом тот, кто давал имя ребенку, это понял. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что это был светлый маг.

Я вздрогнула, снова вспомнив застывший взгляд собственных глаз. От знания, что это была не я, а девушка, жившая много лет назад, что это не мрачное будущее, а лишь чужое прошлое, почему-то не становилось легче. Кейман, заметив, что я ежусь, снял куртку и накинул мне на плечи.

– Вы замерзнете.

– Я не мерзну.

Да, когда мы встретились во Фригхейме, его тоже ничуть не смущал мороз.

– Значит, у меня нет родителей. Нет родины. Нет души. Я взяла чужую внешность и имя. Просто… появилась. И зачем?

– Если появилась – значит нужна, – усмехнулся Кейман. – Богиня тьмы появилась не раньше и не позже, а именно тогда, когда темных было мало. Катастрофически мало. В Школе Темных курс – целый курс! – хорошо, если насчитывал десяток адептов. А общее число темных магов в школе редко переваливало за сорок. А теперь они учатся в три смены. Для магии важен баланс. Мир не может существовать без огня, без воды или без воздуха. И точно так же он не может существовать без света и тьмы. Мы храним баланс. Не властвуем, а поддерживаем. Хочется верить.

– Я ничего не могу хранить.

– Научишься. Изучишь силу, поймешь, для чего существуешь. Если повезет, обойдешься без драм, потерь и смерти. Хочется верить, не повторишь наших ошибок. Найдешь друзей, семью. Может, выучишь пару десятков светлых магов. Может, однажды спасешь мир.

– А сколько… – Я облизнула пересохшие губы. – Сколько живут такие, как я?

– Пока никто не умер, – фыркнул Кейман. – Не знаю. Вероятно, долго. Очень долго.

– Очень – это…

– Тысячи лет. Может, вечно. Но это не значит, что мы неуязвимы. Старость с нами не дружит, это так, но вот некоторое оружие и виды магии – еще как.

Кажется, от холода (а может, от обилия панически мечущихся мыслей) я стала плохо соображать.

– Погодите… мы? Вы что, не шутили, когда говорили, что вам пара тысяч лет?!

– Не шутил.

– Боги… нет, стоп! Вы же не…

– Крост.

– Бог стихий?!

– И грозы.

– Что?!

Я снова вскочила. Куртка соскользнула с плеч и упала на землю, а порыв ледяного ветра растрепал волосы.

– То есть все, что я сказал до этого: про твое рождение, светлую магию, вечную жизнь и все такое, тебя не смущало и не пугало, но как только выяснилось, что я – бог стихий…

– И грозы, – зачем-то добавила я.

– Это безусловно. Тебя только эта информация так испугала?

– Да! Это безумие какое-то! Какие боги?! Это сказки!

– Сказка только что купила тебе ужин.

– Докажите!

– Что доказать?

– Что вы – бог стихий! Что вы бессмертный, что вам тысячи лет!

– Как я тебе это докажу? Я не умер. И сейчас не умер.

– Не знаю… есть же книги, есть изображения Кроста, есть…

– Оп – снова не умер.

– Вы не можете богом.

– Смотри, все еще живой.

– Да хватит надо мной издеваться!

Кейман рассмеялся, хотя и несколько сочувственно.

– Коралина, я не издеваюсь и ничего не придумываю. Крост и Таара – не сказки, это вполне себе живые маги. Бог грозы и богиня смерти. Они реальны, обладают колоссальной силой. Теперь к ним присоединишься ты. Давай пройдемся, а то ты совсем замерзнешь. Вот уж не думал, что здесь снова гремят грозы.

Идти оказалось легче. По крайней мере, можно было скрыть дрожь. За последние месяцы я, кажется, познала все виды страха, какие только существуют. Страх стать изгоем, страх перед кем-то сильным и жестоким, страх смерти, страх за другого. И вот, теперь, пробую на вкус страх перед будущим. Мерзкий. Совсем не такой, какой был раньше. А по логике мне бы радоваться, я наконец-то знаю правду о своем происхождении. Вот только я всегда думала, что за мной стоит трагическая история любви или родители просто не знают о моем существовании.

– И что теперь будет?

– Ты поедешь в школу и будешь учиться. Четыре года – обязательная программа. В Школе Бури нет факультета для светлых. На общеобразовательные предметы будешь ходить вместе с темными, у них очень хорошая база. А остальное по индивидуальной программе. Я пытаюсь найти тебе хоть каких-то сильных светлых магов, чтобы поделились опытом, но их, кажется, не существует. Однако принципы владения такой силой одни. Разве что можно не бояться внезапных разрушительных всплесков. А практику мы тебе найдем.