— Во-первых, это отличный способ проверить, где ещё течёт.

Элина поморщилась. В её личной группе работал родственник демонолога. Допрос показал, что он сливал ему информацию. Это было такое фиаско, что у женщины просто слов не находилось. Все проверки до этого он как-то смог обойти, что наглядно показало несовершенство системы безопасности. И где, в корпусе!

— Во-вторых, не в том они положении сейчас, чтобы активно действовать. А так подождём, посмотрим, что ещё Эварницкий выкинет.

— Что-что. Клинья ко мне подбивать будет, — фыркнула женщина.

— Так и отлично же, — усмехнулся отец. — Сомневаюсь, что он хорошая партия для тебя, но ты долго ещё тянуть будешь? Найди себе уже жениха.

— Когда мне это делать, с моим-то графиком? — возмутилась Элина.

— Не мои проблемы. Даю тебе год. Если не справишься, тогда сам подберу подходящую кандидатуру. А то разбаловал тебя. Всё. Иди, иди, — замахал мужчина руками, будто кошку прогонял.

«Да чтоб тебя», — подумала Элина и отправилась на выход.

От Фетисовой я вышел в спокойном состоянии, но стоило задуматься, как настроение улетучилось так же быстро, как летние денёчки с улочек этого города.

Беспокоил меня один простой вопрос. Что я могу сказать миру? Что такого заявить, что для этого понадобится Голос?

Едкие замечания, сомнительные ругательства, ворчание и пару красивых фраз на латыни. Для этого хватит и обычного голоса.

Бытует мнение, а предоставленная Фетисовой информация как раз подтверждает его, что путь одарённого — это не механическое накопление энергии с целью открыть звёзд побольше. Это ещё и нечто большее, философское. Сложно сказать, насколько это так. Первая чакра, жизни — ну хочешь ты жить. Полон сил и стремишься вперёд. Что с того, если у тебя нет доступа к высокоранговым источникам? Заработать десятки миллионов могут не все, и это зависит от множества факторов, не от одной тяги к жизни. С другой стороны, эта тяга помогает пробиваться наверх, поэтому практический смысл в этой концепции имеется.

Ладно, чего гадать. Лучше подсказки у меня нет. Можно подумать, что Фетисова предоставила мне информацию для простачков, удержав главные секреты, но на чистую воду мне её никак не вывести, поэтому приму как данность, что советы дельные, и буду исходить из этого.

Итак. Где мои амбиции и что я могу сказать такого миру?

Преданный лучшим другом герой, сломленный человек, разочаровавшийся фаталист, не видящий особого смысла в жизни, как своей, так и всего человечества, воспринимающий мир как вечную борьбу различных сил, человек с дурным характером и антисоциальным наклонностями. Что такая личность способна сказать?

Идите лесом?

Можно и так. Мне нравится. Но как минимум я хотел бы и дальше говорить, что хочу и кому хочу, в основе чего лежит моё желание свободы, которое за прошедшие годы окрепло. И, если мне потребуется Голос, значит, я его открою. Я не мастер самоанализа, но сейчас чувствую, как эта простая идея резонирует внутри меня, накладываясь на желание переиграть богов, утереть им нос и отстоять право самому решать, как жить, с кем общаться, кого любить и ненавидеть.

Фетисова решила вопрос с поместьем спустя десять дней, удивив. Я вообще не ждал, что она займётся этой темой, и мысленно списал наследство. Побороться за него интересная идея, но, сдаётся мне, шансы изначально нулевые. На моей стороне нет ни силы, ни влияния, ни хороших адвокатов. Но не суть.

Занимался я себе спокойно делами, готовился к следующей драке с Вербицким, и тут приходит весточка от Элины, которая одним коротким сообщением назвала место и время без объяснения причины. Я приехал. Хотя и заподозрил, что это ловушка.

Ловушки не было, зато была женщина в больших чёрных очках, без формы, в толстовке с капюшоном.

— Перед тем как ты что-то ляпнешь, знай, хоть одно упоминание, что это свидание, — и я отыграю всё назад, — предупредила она меня, до того как я успел сесть.

— Причину встречи назовёшь? — всё же сел я, пусть и помедлив.

— Читай. Подписывай, — толкнула она ко мне папку.

С документами я ознакомился. Договор продажи поместья и земли.

— Сто двадцать? — вскинул я брови. — Неплохо.

— Второй договор тоже читай. И всё остальное.

Цена продажи поместья — сто двадцать миллионов. Выше, чем я рассчитывал. Восемнадцать миллионов, пятнадцать процентов от этой суммы, отошло роду Фетисовых. Неплохая комиссия, но сомневаюсь, что это большие деньги не то что для рода, а хотя бы для самой Элины. Тридцать миллионов ушло на выплату всех долгов, которые наделала старуха. Пятнадцать процентов забрало государство в качестве налога на наследство и на продажу недвижимости.

— Здесь это не указано, но получается… — Я прикинул в голове цифры. — Пятьдесят четыре мои?