— Если дернешь — отстрелит боковую дверь. Можешь дернуть, кстати, — безэмоционально ответил Художник.

— Нет! Сидоров! А ну сидеть! А вам стоит прекратить это безобразие! — заверещала учительница.

И верещала она до тех пор, пока самолет не оторвался от земли и не понесся прямо в сторону соснового леса. Замолкла она лишь потому, что увидела, как стремительно приближаются верхушки деревьев, а машина никак не успевает набрать высоту.

Но нет, каким-то чудом успела, и стоило женщине выдохнуть, как она снова заорала на пилота.

— Это же опасно! Как вы смеете? — она чуть ли не вцепилась в рукав его летной куртки, тогда как Художник сидел, держался за штурвал и с совершенно спокойным лицом смотрел куда-то перед собой. — А где безопасные комфортные сидения? Я уже летала на самолетах и знаю, что они должны тут быть!

— Сядьте и успокойтесь, — повернулся к ней Художник. — Полет пройдет спокойно, мы просто облетим круг над городом, и приземлимся обратно.

Он в очередной раз дернул за рычаг, и замерший двигатель вдруг стал изрыгать клубы черного дыма.

Все дети разом прильнули к иллюминатором и внимательно наблюдали за этим, тогда как пилот даже не улыбнулся своему успеху. А ведь так смог бы сделать далеко не каждый…

— Дядь, а можешь мертвую петлю сделать? — когда самолет уже поднялся на достаточную высоту, предложил все тот же рыжий пацан.

— Не думаю. У нас по плану просто облет города.

— Вовочка! А ну сядь на место! — снова заверещала классная руководительница. — Тут и так паршиво, не кормят, напитки не предлагают, холодно и скучно! А еще и ты с глупыми вопросами. Пилот, вон, в первый раз летит, наверное! Вообще ничего не умеет и не знает! А ты ему мертвую петлю предлагаешь сделать! Хах, как бы не так. Он взлетел-то еле-еле!

— Ну Ирина Павловна, ну хватит уже! — начали возмущаться школьники. — Весь праздник портите!

Ребята продолжили давать отпор своей классной руководительнице, тогда как на лбу Художника проступил холодный пот, а руки сами собой вцепились мертвой хваткой в штурвал.

— А что, я по-вашему, не права? — женщина почувствовала, что смогла задеть ненавистного пилота. — Он ведь, и правда, ничего не умеет. Я буду жаловаться и требовать, чтобы вас уволили! А сейчас немедленно верните нас на землю, пора заканчивать эту скукоту!

— Ну Ирина Павловна!..

— Ирина… — прохрипел Художник. — Ирина… — руки начали действовать сами по себе. Перед глазами пронеслись все те ужасы, что он пережил за годы тренировок. Да, эти две недели тянулись для него, как несколько лет. А то и как целая жизнь… — Мёртвая петля, значит? Будет вам мертвая петля!

— А мы чем займемся-то? — Художник уже ушел, тогда как остальным бойцам не терпелось отправиться на какое-нибудь опасное задание.

— Ну… — я почесал затылок и задумался на пару секунд. — Сейчас пойду в штаб, попрошу предоставить мне полный список, и выберу что-нибудь интересное. И поверьте, что-нибудь интересное там точно найдется, нутром чувствую!

— Вообще, могло быть и хуже, — выдохнули бойцы.

— Да, например, охота на медведя, — усмехнулся Игорь.

— ТОЧНО! — я от радости аж подскочил со своего места. — Ты гений, Игорь! Всё, я побежал!

Кардиналов вот уже полтора часа сидел в кабинете начальника военной части, и они вместе с Лежаковым успели обсудить немало дел. Но в какой-то момент капитан посмотрел на часы и быстро поднялся со своего места.

— Извини, генерал, но мне надо бежать.

— Да подождут, — махнул рукой Лежаков. — Я же тебе самое главное не сказал! Тут такое…

— Нет, правда, — помотал головой Кардиналов. — Срочно надо. Ко мне гражданские должны прийти, им назначено.

— Какие еще гражданские? — нахмурился генерал.

— Помнишь барона Сладкова?

— Конечно, помню! — воскликнул Лежаков. — Хороший был мужик, воевал до последнего, не жалея ни себя, ни врага!

— Ну так вот, его жена и дочь просились на прием, — пожал плечами капитан.

— А, понимаю, тогда у меня всё. Не смею задерживать, — нахмурился генерал.

— Но ты говорил, у тебя что-то важное…

— Ничего важного, — помотал он головой. — Если пришли, значит им нужна помощь! Хотя давай ты останешься тут, и позовешь их в мой кабинет. Вместе выслушаем и придумаем, чем мы можем помочь.

Прошло минут десять и в дверь зашли две аристократические особы. Женщина лет сорока и совсем молодая девушка. Сразу видно, что это благородные прекрасные дамы. И пусть их род финансово обеспечен, но со смертью отца и мужа боевая мощь была утрачена.

— У нас серьезная проблема, господа, — тяжело вздохнула женщина.