Что это? Новая измена отца воеводы Братства? Сам Владислав Богоярович не особо доверял своему родителю, просил присмотреть за его поведением. Вот и присматривали.

И что увидел Боброк, когда прибыл в городок? А то, что тут, под флагом Андрея Первозванного творится сущий вертеп. Воины набрали по две, а то и три наложницы из местных родов, пользуют девок чуть ли нена улицах городка. Брага и мед настолько часто употреблялись, что запах напитков не успевал выветриваться из помещений и щипал глаза, входя в горницы.

В сам городок Боброка и полусотню, с которой он прибыл, пустили без особых проблем, хотя было видно, что радушного приема не будет. Витязь входил в город, будто к врагу в гости, а не к своим братьям. Богояр же не соизволил даже выйти из своего терема, когда прибыл более статусный человек в Братстве. Все же Боброк — витязь, а Богояра окрестили иноком-воином, пусть и войтом города Кокшаров.

— Чего явился? — спросил Богояр, с порога проявляя недружественную встречу.

Тон войта был настолько уничижительным, что витязь чуть было не выхватил свою саблю, которую, следуя примеру воеводы Владислава, стал предпочитать мечу.

— Как ты меня принимаешь, войт? — стараясь все же сдерживаться, спросил Боброк.

— А мне что, еще дорожку песочком посыпать тебе, отрок? Али в пояс кланяться? — усмехнулся Богояр.

Боброк растерялся от такой наглости и презрительности в свою сторону. Витязь судорожно продумывал варианты развития событий, вернее как именно уйти из города с наименьшими потерями. Было понятно, что его провоцируют на агрессивные действия. Возможно, Богояр рассчитывал после обвинить именно Боброка в неадекватном поведении.

Оглядевшись вокруг, обведя просторную горницу взглядом, витязь насчитал сразу восемь ратников, в то время, как за дверью витязя дожидались только трое бойцов его ближнего десятка. И даже такие цифры не испугали бы Боброка, случись нужда вступить в бой.

В последнее время витязь сильно поднаторел в воинском искусстве, а используемая, удивительно удобная, конструкция сабли, даже предполагала небольшое преимущество перед мечом, вот только Богояр… Войт был сильным бойцом, очень сильным, техничным и опытным. Не факт, что Боброк смог бы справиться с одним только войтом.

Хотя, какой он нынче войт? Все поведение Богояра говорило о том, что отец воеводы Влада предал Братство.

— Скажи, войт, а почему ты предал вновь? — напрямую спросил Боброк, пытаясь прощупать настроение присутствующих бойцов.

Нет, они не пошевелились, их не смутило то, что Богояр вероятный предатель, значит воины осознанно тут и не станут колебаться, если встанет вопрос о выборе стороны. Нет, не Братство они станут защищать, эти ратники прибыли когда-то с Богояром, ему лично преданы. Но смущало то, что стяг организации реет над теремом. Так что это? Флаг Братства на месте, но войт свою политику решил проводить?

— Что, витязь-брат? — Богояр усмехнулся. — Свои возможности оцениваешь? У волчат зубки режутся, на волков смотрят с вызовом?

— Просто отпусти меня и все, — решил Боброк попробовать договориться.

— А я и не держу тебя, — Богояр развел руками. — Иди!

Что-то тут было не так. Просто отпускать? Но Боброк по-любому расскажет все, не понимать этого войт не мог. Или же Богояр решил уничтожить всю полусотню на выходе, чтобы никто не знал в городе о случившемся?Значит, тут есть лояльные Братству люди. Потому и флаг не снят.

— Почему, Богояр? Владислав же твой сын? — чуть пятясь назад, спросил Боброк.

— Сын? — встав с лавки, будто разбуженный буйный медведь-шатун, кричал Богояр. — Думаешь, что я не знал своего сына? Сердце мое не знало сына? Он не мой сын! Он бесовской, али еще кто, но не Влад! Мой сын иначе ходил, иначе думал, поступал, Бога и меня боялся. Такое в одночасье не проходит. Он не мой сын!

Боброк аж пошатнулся, причем не понять от чего больше: от того, что и сам замечал во Владиславе Богояровиче много несоответствий в повелении, сравнительно обычного, или даже необычного, мужа, или от того, какой напор и энергетика шла от Богояра. Отец знает своего сына, может только чуть меньше, чем могла бы знать мать.

Разум витязя помутился. А не служит ли он Лукавому? Может так быть, что сам Нечестивый опутал разум Боброка и многих других людей? Все может быть.

Витязь потряс головой, приходя в себя. Нет, не может быть! Нечестивцу нет доступа в храм, а воевода постоянно там бывает, молитвы знает, осеняет себя крестом. Нет, Влад если и необычный, то прислан Богом. И не ему, Боброку, сомневаться в решениях Господа.

— Значит так, витязь-брат, — в этот раз чин Боброка прозвучал особенно уничижительно. — Он не мой сын, я не его отец. Я остаюсь здесь и пусть выстраивает свои отношения со мной, как с чужаком. Крепость не сдам ему. Бойни мне не нужно, тут есть те, кого ты заберешь с собой.