1770 г.

Российская Империя.

Москва.

Наряженный состоятельным купцом Каин шел по улице мимо харчевни, в которой когда-то давно «обмывал» с Камчаткой свою первую, заработанную неправедным ремеслом, копеечку. Внешний вид харчевни совсем не изменился за пробежавшие годы. Поддавшись неожиданно нахлынувшему приступу ностальгии, Каин отворил знакомую дверь и вошел внутрь.

В маленькой невзрачной забегаловке, так же, как и прежде, стояло всего лишь три стола. У стойки откровенно скучал корчмарь, чем-то неуловимо напомнивший Каину толстого Власа. Ванька уселся за стол и жестом подозвал к себе хозяина.

– Что прикажете подать, сударь? – осведомился корчмарь у единственного на данный момент посетителя.

Каин толкнул по столу мелкую монетку, она покатилась к корчмарю. Тот её ловко поймал и засунул в карман слегка замызганного передника.

– Выпить, закусить, – произнес Ванька. – На твое усмотрение.

Хозяин забегаловки отвернулся, собираясь идти на кухню, но Каин остановил его неожиданным вопросом:

– Слушай, уважаемый, а бывший хозяин – Влас, тебе кем приходится? Уж очень ты на него похож.

Корчмарь расплылся в широкой улыбке:

– Так дедом и приходится.

– И как он?

– Так помер. Уж лет двадцать, как похоронили, – ответил корчмарь.

– Да, давненько я тут не бывал… – Корчмарь ушел, а Каин тоскливым взглядом посмотрел на улицу сквозь маленькое окно.

Перед его внутренним взором словно разворачивались цветные картинки из прошлого:

– босоногий мальчишка стоял рядом с торговцем калачами и с завистью поглядывал на богато одетого купца-покупателя, которому торговец «отпускал» связку свежих баранок.

Мальчишка помимо воли облизнулся и сглотнул слюну – он жутко голоден.

– Слышь, малец, хочешь копеечку спымать?

Мальчишка резко обернулся – за его спиной Камчатка.

***

– мальчишка с недовольным видом шел по подворотне.

– Эй, малец! – В небольшой темной нише стоял, прислонившись спиной к стене Камчатка. В руках у вора медная монетка, которую он ловко гонял костяшками пальцев. Щелкнув ногтем по монетке, Камчатка бросил её мальчишке:

– Лови – честно заработал!

Ванька смотрел на летящую и переворачивающуюся в воздухе монетку, и в последний момент поймал её. Разжал пальцы – на его ладони вместо обещанной копеечки целый пятачок.

***

– Ванька и Камчатка сидели за накрытым столом в харчевне с кружками в руках.

– Ну, шобы дело общее сладилось… Камчатка стукнул краем своей кружки о кружку Каина.

– Штоб сладилось!

***

– Брось… меня… Один… уйдешь… – хрипел тяжелораненый Ванька, которого Камчатка тащил по лесу на своем горбу.

– Не дрейфь, Ванька, погуляем еще на воле!

***

– распахнулась дверь в застенок Следственного приказа, и солдаты заволокли в пыточную Камчатку с заломленными назад руками. Лицо вора все в кровоподтеках и ссадинах. Камчатка с трудом поднял голову и увидел старого друга.

– Ванька, ты? – просипел Камчатка. – Это… ты меня… сюды сосватал?

– Я, Камчатка, я.

– Я ж тебя как брата родного… Будь ты проклят, Иуда!

– Ты попутал, Камчатка: не Иуда я, а Каин!

Из уголка Ванькиного глаза выкатилась одинокая слезинка и медленно покатилась по щеке.

– Натворил же ты делов, Ванька-Каин, – глухо произнес вор.

Отерев ладонью слезинку и, не дожидаясь Корчмаря, он встал из-за стола и вышел из корчмы.

Уже смеркалось, когда Каин добрался до интересующего его места на старом московском кладбище. Он неторопливо шел меж могильных крестов и надгробий с обернутой в рогожу лопатой, заброшенной на плечо. Возле одной из могилок Каин остановился и оглянулся по сторонам.

Никого не заметив, он подошел к старому покосившемуся кресту и воткнул лопату у его основания. Когда ямка опустилась на глубину коленей лопата звякнула, напоровшись на какой-то твердый предмет. Ванька откинул лопату в сторону и продолжил разгребать землю руками, освобождая большой чугунок, набитый монетами и драгоценностями.

Вытащив чугунок на поверхность, Каин пересыпал его содержимое в мешок, и закопал ямку. Утрамбовал мягкую землю ногами и, забросив мешок за спину, отправился восвояси.

И уже на следующий день он катил по столбовой дороге в дорогой карете, оставляя за собой клубы пыли. Вольготно развалившись на мягком кожаном сиденье, одетый в дорогой камзол Каин, скучая, пялился в окно – его карета оставила позади дорожный знак с надписью «Ростов». В городе карета подъехала ко входу постоялого двора «Боярский» и остановилась. Из кареты вышел Каин и скрылся внутри постоялого двора. Кучер, соскочивший с козел кареты, снял с запяток средних размеров чемодан и потащился вместе с ним в помещение постоялого двора.