— Ну что, в ресторан? Аня, вы, надеюсь, с нами?

Я хотела вовсе другого: поскорее попасть домой, в свою ласковую постельку, но покорно кивнула, выполняя данное Ирине обещание. Евгений открыл рот, пытаясь возразить, но мы уже шли к светящимся окнам стоящего на углу ресторана. Я надеялась, что он уйдет, но он упорно тащился следом. Притормозив по дороге, я заботливо порекомендовала:

— Идите домой, вы же совершенно не хотите идти с нами! Не мучайте себя!

Он вспылил:

— Это вы меня мучаете! — И, схватив за руку, потребовал: — Поедем со мной! На кой ляд вам этот ресторан!

Я попыталась высвободить руку, но куда там. Он имел привычку цепляться за меня, как обезьяна за дерево. Шедшая впереди парочка остановилась и вопросительно повернулась в нашу сторону. Я как можно непринужденнее предложила:

— Ну вот еще! Езжайте один! Вы и без сопровождающего обойдетесь! Не маленький! А мне надо идти в ресторан!

Тут до него дошло, что мной движет исключительно чувство долга, и он, смирившись, взял меня под руку. Мы чинно, как вполне воспитанные люди, без малейших признаков борьбы, вошли в сверкающее фойе ресторана. Бойкий гардеробщик взял у нас куртки, и мы, едва взглянув на себя в зеркало, прошли в зал. Народу было немного, главным образом сюсюкающие парочки, из которых преобладали пожилые мужики с юными девицами, явно не женами. Как водится: седина в бороду — бес в ребро. Были и немолодые дамы с мужчинами намного себя моложе из породы альфонсов.

Мы устроились за дальним столиком невдалеке от эстрады. Официант принял заказ, принес закуски, и мы остались, в молчании посматривая друг на друга. Иринка стеснялась, не зная, куда приткнуть глаза, Алексей тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Евгений сдержанно злился, чувствуя себя на редкость глупо в странной роли сопроводителя дуэньи, и общим разговором пришлось заняться мне.

Для начала я корректно поинтересовалась, часто ли Алексей бывает на подобных вечерах и насколько ему понравилось сегодня. Он охотно ответил, благодарный за прерывание неловкого молчания:

— Да я вообще на таких посиделках первый раз. Мы с сестрой пришли. Она себе кавалера нашла и ушла. Она разведена давно, а я старый холостяк.

Устало ему улыбнувшись, я спросила с изрядной долей насмешливости:

— И где вам удалось столько времени так эффективно прятаться от женщин?

Глядя на меня с некоторой опаской, он пожал плечами. Вспомнив, что он не знаком с моим смешливым характером, я постаралась вести себя поскромнее.

— Да как-то так… Мы с сестрой с родителями живем, в трехкомнатной квартире. В одной отец с матерью, в другой Света с дочкой, в маленькой я. Как-то не до семьи. И возможности жилье отдельное купить нет. Зарплата у меня не ахти. К тому же задерживают ее постоянно. Сейчас вот сразу за несколько месяцев дали, поэтому я и здесь. А так не разгуляешься…

Ирина, всегда боящаяся выглядеть в глазах знакомых неровней, заметно приободрилась и даже улыбаться стала не искусственной наклеенной улыбочкой, а по-настоящему. К тому же она невеста с приданым — у нее однокомнатная квартира. Пусть хрущевка в забитом бомжами доме, но своя.

Евгений, ухмыляясь, с ехидцей меня рассматривал. То, что мне изо всех сил приходилось придерживать свой острый язычок, дабы не напугать возможного ухажера подруги, ему чрезвычайно нравилось. В таких экстремальных для меня условиях он чувствовал себя в безопасности. И даже позволил себе небольшую провокацию:

— Мы с Феоктистой Андреевной недавно уже были в одном таком заведении, но там было получше. Во всяком случае, кормили повкуснее…

Смутить-то он хотел меня, но смутились Ирина с Алексеем. Алексей вообще решил, что я завсегдатай подобных местечек, и с неловкостью произнес:

— А я вот сто лет в ресторане не был и чувствую себя, если честно, как на луне.

Ирина призналась, понимающе поглядев на мою надутую физиономию:

— Я тоже. Как-то неуютно. Мы с Аней обычно в театры ходим. У нас на такие излишества денег нет, мы же простые библиотекари… Да и не любители мы с ней подобных заведений…

Молодец! Я с благодарностью покивала подруге, подтверждая ее слова. Теперь все поняли, что в том ресторане я была явно не по собственной воле.

Признав свою ошибку, Евгений сконфуженно кашлянул, не зная, как выпутаться, но его выручил официант, принесший заказанные блюда и наливший женщинам красное вино, а мужчинам водку. Поскольку за меня платил Евгений, я позволила себе семгу под сырным соусом по-французски и теперь неторопливо смаковала ее, запивая вином. Поскольку вино я в присутствии Евгения пила впервые, он смотрел на меня с явным интересом. Может, думал, что после бокала я начну на людей кидаться? Или, наоборот, рассчитывал, что брошусь на грудь ему, дорогому и единственному? Пусть и не мечтает! Уж напиваться до такой степени я никогда не буду. Вино, кстати, заказывал Евгений, и мне пришлось признать, что сделал он это с толком — вино было очень приятным, с нежным вкусом и прекрасно подходило к заказанной мной рыбе.

Пока мы ели, на небольшой эстраде появился разряженный как петух жеманный паренек. Из тех, кто не соображает, мужчина он или женщина. Писклявым, хотя и довольно приятным голоском он начал петь про голубую луну, непрерывно поглядывая на наш столик.

Мне сразу стало ясно, что интересуем его вовсе не мы с Иринкой. Я с тихим удовольствием стала ждать продолжения. Парень исполнил одну песню, потом другую. На третьей спустился в зал и подошел к нашему столику. Наклонясь к настороженному Евгению, стал так интимно петь ему о вечной любви, что у меня от смеха задрожали все поджилки. Класс! Давно мне не было так весело. Смех бурлил во мне, просясь на волю, и я сдерживалась изо всех сил, лишь изредка неприлично похрюкивая, заставляя остальных с беспокойством на меня взглядывать.