— Грета, и мне тоже захвати приборы.

Мы все дружно посмотрели на Вальда.

— Свадьбы — это такое мероприятие, где без лишних хлопот можно встретить подходящую для женитьбы девушку. — задумчиво произнес молодой человек. — А следовательно, с моей стороны будет непозволительно пренебречь небольшой тренировкой с приборами.

— Наконец-то ты стал задумываться о невесте! — сразу заулыбалась лера Борзова.

— Надеюсь, ты понимаешь, Матушка, что я просто только задумываюсь, а не приведу завтра к тебе свою невесту. — заострил внимание на последней фразе он. — Я просто хочу быть во всеоружии если вдруг встречу там девушку своей мечты.

В тот момент когда служанка начала раскладывать приборы перед старшими братом с сестрой, вдруг подал голос Марк:

— И мне тоже тогда принеси пожалуйста такие приборы.

— Зачем? — кажется этот вопрос задали все кроме меня.

— Я уже не маленький, чтобы есть только ложкой, — возмутился мальчишка. — Вон Нона, как только попробовала, у нее почти сразу получилось. Я тоже так хочу!

Грета озабоченно посмотрела на лера Борзова.

— А, неси! — махнул тот рукой, — Всем! Будем всей семьей готовиться к свадьбе, чтобы там, в столице, не ударить в грязь лицом.

Грета только печально вздохнула и пошла за остальными приборами.

Ужин удался на славу. Грете раза в три прибавилось работы. Больше всего от наших тренировок пострадала скатерть. Затем одежда Марка и Марики. Последними, уже по давно сложившейся традиции, были манжеты на рукавах Вальда.

Вечер прошел почти так же как всегда в доме Борзовых. Батюшка с Вальдом скрылись в кабинете со счетами. Матушка устроилась в глубоком кресле перед камином в гостинной. Марк принес сюда же свой сундучок с кубиками и расположился на ковре у ног леры Борзовой. Мне, Марики и Петре было велено сесть на диван со своей вышивкой.

Старшие сестры почти сразу начали вышивать, а я все никак не могла себя заставить опять тыкать иглой в бедную тряпочку растянутую на пяльцах, когда матушка не отрываясь от своего занудного занятия вдруг спросила:

— Ноночка, а о чем вы там шушукались с целительницей?

— О всяком интересном, — ответила я все же проткнув иглой ткань.

— А если конкретнее?

— О медитативных практиках, состоянии транса и магических потоках.

— Чего? — не поняла Петра.

— Зачем? — удивилась Матушка.

— Это, вообще, что за фигня? — Марика.

— Это не фигня, — не переставая строить башню из кубиков ответил мальчишка, — это начальные практические занятия по магии. Деда сказал, что я через пару лет так буду тренироваться.

— Если только через пару лет, то зачем Нона об этом беседовала уже сейчас? — снова не поняла Марика.

— Это я через пару лет, — пояснил Марк. — А Нона уже большая, ей скоро двенадцать уже будет, так что ей можно и сейчас.

— Час от часу не легче! — возмутилась лера Борзова. — Если ее учит магии дед, то причем тут целительница Луноликой?

— Не только дед, но и магистр Краснов. — поправил Матушку мальчишка. — И почему два мага вдруг не могут по шушукаться о своем магическом?

— Так, хорошо, — сказала Матушка при этом несколько раз громко вдохнула и выдохнула. Вероятнее всего таким образом успокаивая себя. — И до чего вы там до шушукались?

— А, ерунда, — отмахнулась я. — Мы выяснили, что я не знаю всего только одну последнюю букву. Вот там в кабинете целительницы я ее и выучила. А потом еще немного ее пописала. И слова с ней. А потом я еще поняла, что если даже знать все буквы, то этого недостаточно, чтобы не только писать правильно, но и читать.

— А это почему? — удивился Марк. — Если ты все буквы знаешь, то и читать должна мочь. А почему ты не можешь?

— Сыночек, чтение и письмо — это трудные дисциплины, — последнее слово лера Борзова выговорила с явным трудом, ощущалось, что оно для нее непривычно и чуждо. — Не даром очень немногие их постигают. Вот хоть спроси своих старших братьев, как им тяжело пришлось в учебе. Они почти год в школу ходили, прежде чем постигли эту премудрость. А Нона учиться меньше месяца и уже хочет сразу читать. Так не бывает.

— Бывает, — возразила я. — Все зависит от врожденных способностей и мотивации. А у меня они есть. Кстати Марк, способности и у тебя тоже есть, как и у твоих старших братьев. А то, что они так долго с этим тянули, так ленились много. Пары месяцев вполне достаточно для того чтобы уверенно читать.

— Нона! — возмутилась Матушка. — Как ты можешь так говорить про братьев?

— Так это не я говорю, — возразили я. — Учитель по каллиграфии и письму, магистр Краснов, прости тебе всех перечислить или этих двоих хватит?