— Вы его знали? — спросила женщина, проследив направление моего взгляда.

— Да, — кивнул я.

— Я не знаю.

Я старался говорить спокойно.

Уорд и Уэлан сидели напротив меня за раскладным столиком. Лица обоих оставались профессионально-бесстрастными. Мы находились в полицейском участке в миле от морга — старого здания из красного кирпича, спроектированного словно специально в расчете на подавление остатков духа у любого входящего. Я сидел в комнате для допросов уже третий час: сначала отвечал на вопросы местного сержанта-детектива, а потом ждал приезда Уорд с Уэланом.

Я надеялся, что с их появлением все изменится к лучшему. Зря.

— Попробуйте вспомнить, — в очередной раз повторил Уэлан. Вид у инспектора был помятый, усталый, а лампа дневного света над головой придавала его лицу болезненный голубоватый оттенок. — Ни один из других свидетелей не находился так близко к месту наезда, как вы. Вы стояли практически напротив.

Он мог и не напоминать. Однако весь инцидент чем дальше, тем больше казался мне нереальным, слишком свежим, чтобы анализировать это.

Нам с молодой медсестрой не пришлось долго сидеть рядом с Мирзом. Дежурный наряд полиции прибыл через несколько минут — сразу несколько машин, из которых вывалилась толпа полисменов в темной форме, в бронежилетах. Царила неразбериха, синие мигалки превращали всю сцену в подобие кошмарного сна. Потом прибывшие поняли, что угроза миновала, и все немного успокоилось, даже приобрело упорядоченный вид. Бригада «Скорой» занялась наконец Мирзом, и когда нас с медсестрой уводили в сторону, я оглянулся и увидел, как место, где лежал Одуйя, огораживают ширмами.

Больше я его не видел.

Меня наскоро допросили, а затем принесли из кареты «Скорой» бумажные полотенца и гель-антисептик, чтобы мы немного почистились перед тем, как садиться в полицейский автомобиль. Залитые водой стекла превращали уличные огни в бесформенный набор цветных пятен. В участке меня проводили в комнату для допросов и сунули в руки чашку чая.

Она так и стояла передо мной, нетронутая, с подернувшейся радужной пленкой поверхностью.

— Что за машина, помните? — продолжил Уэлан.

Я напряг память.

— Не «Гольф», но размера примерно такого же.

— Номер не запомнили? Хотя бы часть?

Я покачал головой:

— Все закончилось слишком быстро.

— А цвет?

— Темный. Хотя в свете фонарей даже этого не могу сказать наверняка.

— Синий, черный, красный?

— Не знаю.

— И на водителя вы не посмотрели? И на то, сколько в ней сидело людей?

— Нет. Было темно, шел дождь, фары светили в глаза. Наверняка ведь там на улице есть камеры наблюдения, неужели вы не можете просмотреть записи с них?

— Вот спасибо, а то мы не догадались бы, — усмехнулся Уэлан. — Это мог быть просто несчастный случай?

— Нет. Водитель не мог не видеть его. Одуйя окликнул меня, и как только он начал переходить улицу, машина тронулась с места и рванула прямо на него.

— То есть она ждала?

Я снова услышал визг покрышек, когда водитель нажал на газ, увидел лицо Одуйи, повернувшего голову на свет фар. Я попытался выкинуть эту картину из головы.

— Похоже на то.

— Свидетели утверждают, что автомобиль пытался избежать наезда на Мирза после того, как сбил Одуйю. Вы это видели?

— Машина определенно вильнула, когда Мирз пытался убраться с дороги, — произнес я, пытаясь припомнить подробности. — Наверное, в попытках объехать его. Но шанса сделать это не было никакого — при такой скорости.

Уорд поменяла позу. До сих пор она в основном молчала.

— Что там делал Одуйя?

Я знал, что данный вопрос рано или поздно прозвучит.

— Я договорился о встрече с ним.

Уэлан чуть не поперхнулся от возмущения.

— Господи!

Выражение лица Уорд не изменилось.

— Зачем?

— Он позвонил мне сегодня днем и сказал, что у него есть работа на общественных началах, которую он хотел бы предложить мне. К Сент-Джуд она отношения не имела, поэтому я согласился встретиться с ним вечером, чтобы обсудить это.

— В морге?

— Нет, в соседнем пабе. В «Пухе и перьях». Я думаю, он приехал на метро и направлялся туда, поскольку двигался со стороны станции. То, что я вышел как раз в то время, когда он проходил мимо, чистое совпадение.

— Совпадение, — повторила Уорд. — И что, машина ждала его тоже по чистому совпадению?