Но в то время, как Сирия так усердно распространяла свою сухопутную торговлю, морская торговля Египта увеличилась очень мало.

Явились парфяне и основали свое государство. Когда Египет подпал под власть римлян, это государство было в полной силе и расширяло свои границы.

Рим и Парфянское государство были две державы-соперницы, которые боролись друг с другом не за господство, а за существование. Между ними образовалась пустыня; обе империи всегда находились в состоянии боевой готовности; между ними не было не только что торговли, но даже и никакого сообщения. Честолюбие, зависть, ненависть, религия, нравы совершенно разъединили их. Вследствие этого для торговли между Востоком и Западом, имевшей прежде много путей, остался лишь один, и Александрия, сделавшаяся главным складочным местом этой торговли, стала быстро расти.

О внутренней торговле скажу только одно. Главной отраслью ее был ввоз хлеба для пропитания римского народа, что относилось скорее к управлению, чем к собственной торговле. Судохозяева, занимавшиеся этим делом, получили некоторые привилегии, так как от их бдительности зависело спасение государства.

Римская империя была завоевана, и одним из последствий общего бедствия было разрушение торговли. Варвары сначала видели в ней лишь предмет грабежа. Когда же они осели на месте, то проявляли к пей не больше уважения, чем к земледелию и другим промыслам побежденного народа.

Вскоре торговля в Европе почти совсем исчезла. Господствовавшее повсюду дворянство нисколько о ней не заботилось.

Закон вестготов дозволял частным лицам занимать половину русла больших рек при условии, чтобы вторая половина оставалась свободной для рыболовных сетей и лодок; повидимому, в странах, покоренных вестготами, торговля была самая незначительная.

В эти-то времена установилось безрассудное право наследования государем имущества иностранцев и береговое право. Люди полагали, что поскольку они не связаны с иностранцами никакими предписаниями гражданского права, то и не обязаны оказывать им ни правосудия, ни сострадания.

В тесных границах, в которые заключена была жизнь северных народов, все им казалось чуждым, а при их бедности все казалось им богатством. До своих завоеваний они жили на берегах моря, стесненного скалами и усеянного подводными камнями; и они умудрялись извлекать пользу даже из этих камней.

Но римляне, которые были законодателями вселенной, издали весьма гуманные законы относительно кораблекрушений; они обуздали и разбой прибрежных жителей и — что еще важнее — алчность своей казны.

Однако закон вестготов содержал одно благоприятное для торговли постановление. Он предписал, чтобы взаимные тяжбы купцов, приехавших из-за моря, обсуждались по законам их страны и их судьями. Это вытекало из укоренившегося у всех этих смешанных народов обычая, чтобы каждый жил под законом своего народа, о чем я много буду говорить впоследствии.

Магометане пришли, совершили завоевания и разделились. Египет имел своих отдельных государей. Он продолжал вести торговлю с Индией. Сделавшись господином над товарами этой страны, он привлек к себе богатство всех прочих стран. Его султаны были самыми могущественными государями того времени. Мы видим из истории, как их постоянные и правильно распределенные силы восторжествовали над пылом, рвением и неукротимой отвагой крестоносцев.

Перенесенная в Европу философия Аристотеля пришлась по вкусу людям утонченного ума, которые во времена невежества слывут за умных людей. Схоластики пристрастились к ней и заимствовали у этого философа множество мнений о займе под проценты, вместо того чтобы руководствоваться в этом деле простыми правилами евангелия. Они осудили проценты безусловно, во всех случаях. Вследствие этого торговля, бывшая до тех пор профессией людей низкого происхождения, стала к тому же и профессией людей нечестных, так как, запрещая какое-либо дело, само по себе дозволительное или необходимое, мы тем самым только принуждаем быть нечестными людей, которые им занимаются.

Тогда торговля перешла в руки народа, считавшегося в то время презренным[116], и вскоре ее перестали отличать от самого ужасного ростовщичества, от монополий и всех бесчестных средств добывания денег.

Евреи, обогащавшиеся посредством своих вымогательств, в свою очередь подверглись столь же жестокому ограблению со стороны государей, что утешало народ, но не облегчало его положенияю

По тому, что происходило в Англии, можно судить о том, что делалось в других странах. Король Иоанн, пожелав завладеть имуществом евреев, заключил их в тюрьмы, и у редкого из заключенных не было там хотя бы выколото по одному глазу. Так этот король отправлял правосудие. Один из евреев, у которого вырвали семь зубов, по одному в день, дал на восьмой день 10 тысяч серебряных марок. Генрих III вытребовал у йоркского еврея Аарона 14 тысяч марок серебром для себя и ….. тысяч для королевы. В те времена проявляли жестокое насилие, делая то, что теперь совершается в Польше несколько более умеренно. Не имея возможности запустить руку в кошелек своих подданных по причине их привилегий, короли подвергали пытке евреев, которые не считались гражданами.

Наконец, вошло в обычай конфисковывать все имущество у евреев, принимавших христианство. О существовании этого странного обычая мы знаем по изданному в его отмену закону. Причины, приводимые для его объяснения, были вздорные. Говорили, что евреев хотели испытать и совершенно очистить от власти дьявола. Но очевидно, что эта конфискация была для короля и сеньоров своего рода возмещением за те поборы, которые они взимали с евреев и которых лишались при переходе последних в христианство. В те времена на людей смотрели, как на земельные участки. Я хочу лишь мимоходом отметить, как из века в век издевались над этим народом. У евреев конфисковывали имущество, когда они выражали желание стать христианами, а вскоре их стали сжигать за то, что они не хотели принимать христианства.