— Давно в Улье? — задал соседу вопрос Алви, когда конвоиры оставили их до поры.

Но сосед лишь немного дёрнулся, как бы отстраняясь от прутьев решётки.

Текущее место по разумению Алви использовалось для длительного пребывания иммунных. Его соседями как правило были рейдеры в отключке, либо сильно истощенные. У чёртовых внешников всё подвергалось жёсткой градации. По опасности, полезности, быть может, даже по каким-либо особенностям того или иного организма. Всех более-менее бывалых иммунных причисляли к опасным, их обездвиживали «коктейлем». И как правило содержали в отдельных казематах. Таких как Алви, и его текущий сосед, причисляли к неопасным, но по каким-то критериям — нужным. К слову, всё же каждый день их Грейд мог измениться, поэтому проверки велись, что называется — нон-стоп. И третий вид мяса, те кто был относительно свеж, не представлял ценности, и не мог в связи с тем, что организм пока что не отличался особой выносливостью, перенести многократного разбора. Их как правило разбирали целиком и в первые пару дней.

Сосед был невысоким, молчаливым и очень пугливым. Лица Алви пока не видел, но короткие волосы, и великоватый, но абсолютно точно мужской костюм, помогли классифицировать соседа по крайней мере как мальчика. После более детального изучения, Алви пришёл к выводу что это был подросток. Помимо серьёзного слоя грязи, на одежде, руках и той части лица, что периодически видел иммунный, следов высохшей крови, либо гноя, Алви не заметил. Вероятно, этот кадр будет какое-то время находиться с «пациентом 107» бок о бок, до поступления более редкого, но от того наверняка дорогого заказа, на детские, подростковые органы. Суки, как он их ненавидит…

— Женя. Я… Я не знаю сколько времени тут. — произнёс сосед. При этом голос говорившего был не похож на пацанский.

— Девчонка? — не стал ходить вокруг да около Алви.

— Да, девушка. А вас как зовут? И где это мы, что за Улей? — тихо спросила Женя.

— Алви. Так ты это, про Улей не в курсе? Только с тумана что ли? — ошеломлённо спросил Алви.

— Туман… Не знаю про туман. И про Улей не знаю ничего. Вы говорите загадками… Простите, не могли бы вы мне всё объяснить? Пожалуйста.

— Да тут как бы… Бррр. Ты это, только не реви ладно? — попытался предотвратить возможную истерику, но при этом совершенно не понимая, как на неё вывалить все текущие реалии, пробубнил Алви.

— Хорошо, я обещаю, что не буду плакать, и перебивать вас не буду, только пожалуйста расскажите, где мы?

— Ну, в общем… Хорошая новость — ты попаданец. На этом пока все хорошие новости заканчиваются. — нелепо, в относительно шутливой форме, начал рассказ Алви…

— … в общем вот, главное живчик пить, ну и может дар какой полезный тебе выпадет. Оно по-разному бывает. — утаив пока ту часть, которая касается внешников и их текущих проблем, заканчивал вводную часть, по миру Улья, Алви.

— Здорово. — коротко ответила, почему-то спокойная девушка.

— Не то слово, правда с миром тебе не свезло конечно, но тут, как говориться, уже ничего не попишешь. — произнёс Алви, успокаивая больше самого себя, а не девушку.

— А вот вы говорите, все болезни отныне не страшны… А если травмы там, или инвалидность? — стесняясь, от чего немного заикаясь, спрашивала Женя.

— Всё лечит Улей. Даже руку отрастить можно, только бы времени на то хватало, да живца… — продолжал указывать на несомненно позитивные моменты Алви.

— И зрение?

— Конечно, а то… — тут же Алви запнулся, осознав, наконец, причины странного поведения его новой соседки. То, как она ощупывала камеру, то, как она испугалась его голоса… Но при этом, всё это время она была относительно спокойной. Всё это потому, что ей и в прошлом мире не сладко жилось. Подросток, без зрения. Она уже была сильной, её жизнь сама по себе ад. Ребёнок. Но во многом она была сильнее, старше и терпеливей самого Алви. Каково это? Осознать в детстве, что никогда не увидишь небо, не увидишь животных и маму… Никогда не увидишь саму себя…

— А как долго придётся ждать? Год? Может, может пять лет? — спросила, с тоской в голосе, девушка.

«Пару недель», именно эти слова застряли в горле у Алви. Он не смог произнести всего пару слов. Осознавая, что вероятней всего эта девочка не доживет до этого, несомненно, волнительного для неё момента…

— Алви? — спросила после длительного молчания Женя.

— Да.

— А сколько будет длиться этот карантин? Ну, когда нас выпустят? Им же надо убедиться, что мы не стали монстрами? — решила уточнить соседка.

Алви, конечно, соврал, как только он загнал себя в тупик повествования, то решил, что не будет говорить ей всю правду, он просто не сможет ей это сказать. Он не сможет её спасти. Возможно, если он сойдёт с ума раньше, чем вернётся Урка, то и себя спасти не сможет. До следующего «свидания» с той тварью у него осталось пара дней. Быть может, и его жизни осталось не дольше… Ну или по крайней мере его дееспособности.

— … Когда нас выпустят, я научу тебя. Ты откроешь для себя новые возможности памяти… — строила очередные планы неугомонная девушка. По началу, будучи ошеломлённой и молчаливой, из-за всего на неё свалившегося, она долго была очень тихой, не решаясь вставлять комментарии и как либо перебивать рассказчика. Но спустя несколько часов, словно распустившийся цветок, она была переполнена радостью и делилась ей с соседом. Она и вправду была счастлива, от того, что с ней случилось подобное чудо. Попасть в мир с магией и выздороветь. Столкнуться с опасностями и непременно все преодолеть… Невероятный оптимизм и вера в собственные силы. Она была по-настоящему счастлива. А Алви не мешал ей. Он всячески подыгрывал, обещал показать всю красоту этого мира. Он врал бессовестно и нагло, при этом постоянно, но тщетно, взывал к собственной «силе». Отчаяние и боль разрывали его сердце. Глаза болели от постоянного жжения. А время неумолимо продолжало свой бег, приближая момент расставания и собственно, исчезновения из её жизни.