– Ты здорово хлопнулся животом, - сказала она спокойно.

– Знаю, - ответил Сандро.
– Наплевать.

– Так ты никогда не научишься нырять, - заметила она.

Сандро захотелось уплыть подальше в море и бросить ее одну. Может быть, тогда она сядет в лодку и погонится за ним. Но, к своему удивлению, он обнаружил, что плывет обратно. Подплыв к лодке, он тоже ухватился за борт. Пока он барахтался, чтобы удержаться на воде, ноги его коснулись ног женщины и на мгновенье переплелись с ними.

– Сейчас, - сказал он, посмотрев на нее, - я мог бы взять тебя за плечи, окунуть и держать под водой, пока бы ты не захлебнулась... И никто бы тебе не помог.

Взглянув на него, она сказала:

– Что за глупые шутки... Не выношу подобных шуток в море.

– Ты думаешь, я шучу?

Женщина ничего не ответила. Ухватившись за борт, Сандро одним рывком забрался в лодку и сел на весла.

– Знаешь что, - сказала она, - я потихоньку поплыву к купальне, а ты следуй за мной на лодке.

– Хорошо, - ответил Сандро.

Она отпустила борт и поплыла по направлению к мысу. В спокойной, уединенной бухте, покрытой темными тенями суровых скал, под медленными, энергичными взмахами ее рук море мерцало и искрилось, словно там проносилась крупная стая рыб. Она плыла хорошо, размеренно, не делая лишних движений. Сандро неторопливо греб. Солнце сильно пекло; им овладело смутное тоскливое чувство. Ему казалось, что он для нее действительно ничего не значит. Все произойдет так, как она сказала: он сводит ее поесть в какую-нибудь хорошую тратторию, а потом проводит до фуникулера. Размышляя об этом, он греб медленно и лениво. Тело его обсохло на солнце. Наклонившись, он вынул из сумки возлюбленной пачку сигарет и закурил. Женщина заплыла довольно далеко; под высокими скалами она выглядела маленькой и затерявшейся в море; и все же казалось, что все эти замки из скал и редкие волны являются театром, созданным только для нее одной. Потом Сандро увидел, что она остановилась и помахала рукой, словно подзывая его. Он налег на весла и, сделав несколько взмахов, оказался подле нее.

– Хватит, - сказала она, тяжело дыша и цепляясь за лодку.
– У меня нет уже прежних сил. Видно, я постарела. Помоги мне.

Сандро отложил весла и взял ее под мышки. Она с трудом влезла в лодку и, сняв шапочку, встряхнула свалявшиеся под ней волосы. Все мышцы на ее худом теле напряглись и подрагивали; кожа ее не намокла, но кое-где на ней переливались крупные перламутровые капли.

– А знаешь, здесь очень красиво, - сказала она немного спустя, бросив взгляд на искрящуюся пустынную бухту, окруженную высокой стеной красноватых скал.

– Почему бы тебе не остаться?
– спросил Сандро и тут же удивился, что заговорил об этом.
– Переночуешь, а завтра выкупаешься и уедешь после обеда.

Он боялся, что она откажется, и подумал: "Если она станет издеваться, вытащу весло и ударю ее по голове". Но, к его изумлению, она вдруг сказала, поманив его рукой:

– Поди ко мне.

Сандро послушно сел рядом. Она резко повернулась, взяла в руки его лицо и поцеловала в губы. На мгновенье Сандро увидел над ее головой скалистую вершину горы и закрыл глаза. Впервые после долгого времени он ощутил вкус ее губ, такой же терпкий и опьяняющий, как она сама. Ему стало так сладостно, что он едва не потерял сознания. Он так страстно ждал этой минуты, и вот она наконец настала.

Когда они оторвались друг от друга, Сандро спросил чуть ли не со злобой:

– Зачем ты это сделала?

– Так, - ответила она, глядя на него с улыбкой.
– Мне вдруг страшно захотелось.

Сандро ничего не ответил и снова сел на весла. Теперь ему было очень радостно и очень страшно. Радостно от надежды, что опять восстановится та связь, утрату которой он так оплакивал; страшно потому, что он боялся сделать какой-нибудь ложный шаг, допустить какую-нибудь оплошность, которая могла бы окончательно убить возрождающуюся любовь. Это, подумал он, словно охота на какое-то хрупкое, пугливое, неуловимое существо - ящерицу, бабочку или птицу: малейший шорох может спугнуть долго выслеживаемую добычу. Ему нельзя, подумал он, ошибиться, он должен быть очень и очень осторожен. Думая об этом, Сандро продолжал грести.

Тем временем они обогнули мыс. Снова показались кабинки, сгрудившиеся среди камней на берегу бухты. Пляж кишел людьми. В воде было много купающихся. Некоторые собирались группами, другие плавали поодиночке. На волнах болталась чья-то байдарка.

– Так ты действительно хочешь уехать сегодня?
– спросил Сандро.

– Посмотрим... Как буду чувствовать себя после обеда.

Сандро опять стал грести, а женщина снова глядела на горизонт. Сандро хотелось бы не смотреть на нее, но его глаза невольно обращались к корме, на которой она сидела. Скрестив свои худые мускулистые ноги, женщина задумчиво курила. Неожиданно, словно продолжая какую-то из своих мыслей, она сказала:

– Мне не нравится комната, которую ты для меня подыскал... В ней нет водопровода.

– Я полагал, что ты останешься только на день, - радостно сказал Сандро, - но если ты поживешь подольше, можно переехать в гостиницу... Гостиниц тут много.

– А есть здесь места для прогулок?

Она любила гулять. Больше всего она любила гулять и плавать.

– Сколько угодно.

Теперь они плыли среди купающихся, которые галдели и бултыхались на мелководье. Сандро причалил к берегу. Подбежал лодочник и помог им выйти. Было уже поздно. Многие вылезали из воды, которую, казалось, слишком разогрели палящие лучи солнца; другие, уже одевшись, медленно поднимались по ступенькам лестницы, ведущей от купальни к шоссе. Сандро оделся первым; затем в кабинку вошла его возлюбленная. Она пробыла там недолго и вышла, держа в одной руке сумку, а в другой - купальный костюм.