Вышедшая процессия руководителей сразу же определила вектор в предстоящей экспедиции, так как глаза блестели у всех явно не из-за изучения нормативных документов, а от того, что звенит в студенческих рюкзаках. Видимо, Анна Кондратьевна, несмотря на свой скоромный рост могущая пить алкоголь наравне с любым мужчиной, «проставилась» за начало большого мероприятия. Но не у всех руководителей экспедицией была такая сноровка иметь достойный вид при любом количестве выпитого. Так, один из молодых преподавателей – Андрей Климович Бургас даже заплетался в своих ногах и поспешил присесть на единственную во дворе лавочку, потеснив трех студентов, занявших места ранее.

– Гулька пришла, – пронеслось по толпе студентов, пока Лида сверялась со своим списком оборудования.

Анну Кондратьевну студенты называли «Гулька». Конечно же в глаза строгую и искренне уважаемую преподавательницу никто так не назовет, но вот ее постоянная прическа не оставляла шанса Бережной остаться без прозвища. Женщина лет пятидесяти постоянно носила ту самую. Скорее всего, неизменная прическа была причиной комплексов из-за малого роста даже для женщины, а гулька визуально прибавляла сантиметров пять точно, как и туфли с высокой платформой и каблуком. Между тем, в этой маленькой женщине была огромная внутренняя сила, которая могла подчинить другого человека, заставить себя уважать и быть действительным лидером даже более, чем для двух сотен студентов в полевых условиях.

– Анна Кондратьевна, – обратилась, наконец, Лида к своему кумиру. – Не хватает овощей, нивелира, еще двадцати лопат и бензопилы. В списке они есть, а в музее археологии в нашем корпусе нет, или я плохо проверила.

– Все правильно, Лидочка, Вы правы. Все недостающее, как, надеюсь и что-то еще, должны доставить из Лоевского райкома по личной просьбе товарища Колосова, – Анна Кондратьевна одобрительно посмотрела на свою «приказчицу» Лиду и взглядом помещицы осмотрела крепостных и территорию вокруг. – Ничего не забудьте. Я поеду на автомобиле впереди, буду показывать дорогу. Итак! Экспедиция, о которой целый год говорили на всем факультете, начинается!

Это были традиционные слова, объявляющие, что началась совсем другая жизнь, приключение, которое не забудется никогда.

Студенты под выкрики Лиды начали рассаживаться по автобусам, Светка с некоторым неудовольствием отправилась с тремя еще девушками к новомодной Ладе девятой модели, в которой уже прогревал мотор ее отец, демонстративно громко слушая на магнитоле «Ласковый май».

– Игорь, садись во второй Пазик, – скомандовала Лида, остановив свой взгляд на парне, и удовлетворительно продолжила командовать, как только поняла, что Игорь отправился к указанному транспорту.

– Витек, ты туда же, а то еще ляпнешь чего при преподавателях, – Лида взяла под локоть штатного балагура и задала тому вектор движения.

В маленький автобус набилось больше тридцати человек. И все бы ничего, если не сумки, рюкзаки, даже доски на всех проходах и сиденьях. Так что Игорь поспешил присесть в кучу вещей, не глядя на что именно, чтобы дать возможность расположиться другим студентам.

– Гитаристу самое удобное место! – провозгласил Витек, без зазрения совести залезая на самый верх горы рюкзаков и сумок, топчась по ним.

– Так, перекличка! – провозгласила Лида и попросила называть фамилии, после чего достаточно долго искала каждого по списку и делала пометки.

Неуемная организаторша, удостоверившись, что никого, согласно спискам, в нашем автобусе не упустила, побежала к другим.

– Вот егоза! – воскликнул пожилой водитель, с усмешкой крутя головой.

Потребовалось еще с полчаса томления в раскаленном от жары автобусе – если ранее можно говорить о теплой погоде, то сейчас, в 10 часов, уже о жаре – пока, наконец, автобус не тронулся с места. Зарычал громче предполагаемого мотор, в салоне запахло бензином, но студентам было нипочем. Почти все сияли лицами в предвкушении чего-то необычного, интересного. Многие вырвались от родительской опеки и потаенно даже для себя были готовы на поступки, о которых можно будет позже жалеть, но вспоминать с усладой. Игорь же испытывал противоречивые эмоции. Парню некогда представился один из полевых выходов на границу с Пакистаном, когда их группу накрыли спецназ «черные лебеди». Из того боя получилось уйти только троим бойцам, пусть размен был численно и в пользу советских спецов. Так что на лице парня появилась злобная гримаса, а кулаки невольно сжались. Их тогда вот на таком же пазике, под видом местных жителей везли через советские блокпосты.

– Эй, мужик, все нормально? – как-то опасливо спросил Витек, расположившийся рядом с Игорем.

– Да! – выжал из себя бывший, хотя бывших не бывает, боец ГРУ.

Игорь взял себя в руки и рассмотрел молодежь в автобусе, зацепившись взглядом за того самого «рохлю», которого приметил ранее, когда он нес мешок с макаронами на погрузку. Парень не подвергся всеобщей эйфории и просто читал. Да, он достал откуда-то книгу и, явно неудобно расположившись, стал читать.

В целом, в автобусе преобладали пассажиры женского рода, именно сюда присели девушки-филологи со своей сопровождающей, которую очень навязчиво звали другие молодые преподаватели-историки с собой, но она нашла силы отвязаться от ухажеров, несмотря на свои игривые с блеском глазки, «по соточке на дорогу» у Анны Кондратьевны не прошли мимо молодой преподавательницы.

– Лидия Владимировна, позволено ли мне будет исполнить песню? – наигранно саркастично спросил Витек у активистки-Лиды, перехватывая удобно гитару.

– Только коллективные, Витя, и думай, что именно поешь, – Лида погрозила гитаристу кулаком.

Девушка сидела на самом комфортном месте рядом с водителем. Даже преподавательнице-филологу пришлось ютиться с двумя девушками на двухместном диванчике.

– О’кей, – провозгласил Витек и завел песню. – Вот они денечки, наступила летняя пора, испорчены зачетки, да и в экспедицию пора. Вещи собираем, время фляги водкой наполнять, круто погуляем, все равно не хватит. Твою мать!