— Здравствуйте, товарищи, — поприветствовал собравшихся Шеховцов. — Я вас собрал, чтобы заслушать последние наработки в повышении технической сложности женского фигурного катания. Как вы знаете, я недавно присутствовал на чемпионате Свердловской области и видел там спортсменок с очень высоким уровнем технической и артистической подготовки. Ничуть не сомневаюсь, что они способны навязать жёсткую борьбу на первенстве и даже забрать все призовые места. А сейчас я хотел бы знать, чем им ответит Москва и центр. Озвучьте ваши стратегии. Начнём с вас, Станислав Алексеевич…

Самое сложное для спортсмена, завоевавшего медали, — начальный период после соревнований, когда нужно чем-то мотивировать себя, особенно если намечаемая цель достигнута. Самое сложное — забыть про былые заслуги, и приходить на тренировки, как и прежде, начиная весь путь с нуля. Многие на данном этапе перегорали и не могли двигаться дальше, посчитав, что реальная цель достигнута.

У Арины подобного чувства не было, так как её целью была Олимпиада, но всё-таки некоторая лень охватила. Любой тренер в такой ситуации старался, наоборот, нагрузить несложными и неэнергозатратными тренировками, чтобы фигурист постоянно что-то делал, не зевая от скуки и не ловя ртом мух. Но что мог в данной ситуации сделать Левковцев? Просьбы встретиться с Хмельницкой и Соколовской грозили посыпаться как из рога изобилия. Не реагировать на них было никак нельзя — спорт содержится на народные деньги, да и в целом спортсмен должен быть рядом с народом.

Когда закончилось торжественное собрание в ДЮСШОР, Левковцева отозвал в сторонку Редькин.

— Какие у вас планы с вашими спортсменками на ближайшее время? — спросил Редькин.

— Обычные планы, — осторожно ответил Левковцев. — Будем набирать силы, готовиться к Первенству СССР. Этот старт очень ответственный, и нам надо подойти к нему грамотно. Фигуристки сейчас на пике формы. Долго так находиться нельзя — организм работает на износ. Если бросить резко тренироваться, или резко снизить нагрузку, мышцы частично ослабнут и атрофируются. В течение недели я планирую сбрасывать форму в щадящем тренировочном режиме, каждый день снимая нагрузку понемногу, чтобы мышцы расслабились, но объём не потеряли. Потом неделю будут обычные тренировки, которыми мы занимаемся месяцами, но с небольшим нарастанием нагрузки каждый день. И после двух недель темп тренировок будет нарастать лавинообразно, чтобы опять выйти на пик формы за пару дней до соревнований.

— Это всё интересно, — согласился Редькин. — Но вы понимаете, что сейчас в городе настоящий ажиотаж по фигурному катанию? Нас заваливают звонками и письмами. У меня в кабинете уже мешок стоит — с пятницы какой-то невообразимый вал пошёл. Прочитать все письма нет возможности, но наиболее часто задаваемые вопросы — о наборе дополнительных групп по фигурному катанию, а также возможность открытых тренировок, где фигуристки делились бы опытом с новичками и любителями. Много заявок от трудовых коллективов с приглашениями на встречи. Люди подарки девушкам приготовили, деньгами сбрасывались. Мы не можем это всё игнорировать, прошу отнестись с пониманием. Вы же знаете, в народе от любви до ненависти один шаг. И до писем с жалобами в газеты, а то и в партийные органы.

— Хорошо, — невесело кивнул головой Левковцев. — Что от меня требуется? Нужно составить какой-то план, которым мы будем руководствоваться.

— План будет, — кивнул головой Редькин. — Я сам буду вести эти задачи. В частности, на завтра депутаты горсовета, товарищи из горисполкома и горкома партии попросили меня организовать встречу с фигуристками. Товарищ Иван Егорович Силаев, первый секретарь горкома партии, лично попросил меня организовать эту встречу.

— В какое время? — спросил Левковцев.

— Давайте после обеда, в 14 часов, — подумав, сказал Редькин. — Завтра к этому времени с воспитанницами приезжайте в горком партии. Одежда школьная, парадная, с медалями. Девушки же комсомолки? Значки ВЛКСМ обязательно. Я вас там встречу…

… Естественно, в первый день посещения спортивной школы никаких эффективных тренировок не получилось. Каждый одногруппник хотел досконально знать, как съездили в Свердловск, где жили, чем кормили, как всё происходило. Про обстановку в общежитии и на ледовой арене, кто присутствовал, много ли зрителей было, кто что прыгал. Так как Соколовская лишь насмешливо фыркала, отделываясь общими фразами, не желая ничего говорить, при этом не прекращая сначала разминки, а потом и тренировки, то вся тяжесть задачи по информированию о чемпионате легла на Арину, как непосредственную участницу событий.

— Ребята, сегодня занимаемся как обычно! — сказал Левковцев, на время зайдя в тренажёрный зал. — Потом идём в хореографический зал. Разговаривать перестаём! Все разговоры вечером, после занятий! Дайте Хмельницкой полноценно размяться и потренироваться.

Пока тренер сидел в тренажёрном зале и наблюдал за воспитанниками, все усердно занимались, в том числе и Арина. Но стоило ему только покинуть зал, чтобы проконтролировать занятия мастеров, как одногруппники опять постепенно бросили тренировки и обступили Арину. Сначала один, потом другой, и вот уже все стоят вокруг, ожидая, что она скажет. Отказываться от общения было не к лицу, а общаться, когда тягаешь железяки, бегаешь на беговой дорожке или крутишь педали на велотренажере, очень непросто, поэтому Арина тоже отвлекалась на разговоры. Впрочем, этот интерес в будущем, через пару дней, мог сойти на нет, но пара дней, когда тебе за три недели нужно подготовиться к старту, это очень и очень много. А по факту уже оставалось не три недели, а всего лишь две. Чемпионат начинался с пятницы, с 7 марта. Но учитывая, что уезжать надо минимум за 5 дней, то времени оставалось… Арина быстро посчитала — сейчас среда, 18-е число, а в феврале 28 дней. Значит, с этого времени до начала чемпионата всего 12 дней! Три недели внезапно превратились в тыкву, если исключить время на дорогу.

— Так! Тренировка закончена! — хлопнул в ладоши Левковцев. — Добро пожаловать в хореографический зал. Там я вам кое-что приготовил.

— И что вы нам приготовили? — поинтересовалась Анжелика.

— Увидишь, Барышникова, — заявил Левковцев. — Давайте живее, время идёт.

— Но у нас же должен быть отдых двадцать минут! — резонно заметили одногруппники.

— Отдых откладывается! — строго заметил Левковцев. — Во-первых, из-за собрания мы сегодня на час и так задержались с тренировкой, во-вторых, завтра тренировки вообще не будет.