Хммм, — лукаво улыбнулась Аямэ, потирая ладони, — будем считать, тебе удалось совратить невинную девушку, толкнув её на путь порока и преступлений. Но тебе придётся взять за это ответственность. Сам всё объяснишь моему отцу, — потребовала гарантий безопасности, охотно представляя, что её ждёт дома, по возвращении.

— Договорились.

Мы торжественно подали руки, заключая сделку. У нас даже свидетель был, который всё видел, но не слышал.

Прищурившись, Мива издали внимательно наблюдала за лицом Фудзивары, отмечая мельчайшие изменения его мимики. Стоя в тени за одним из микроавтобусов, она следила за тем, что происходит. Такое выражение лица она уже видела. Дважды! Оба раза после этого кто-то сильно страдал, что-то терял и каялся. Интуиция подсказывала, этот раз тоже не станет исключением. Взгляд, которым он провожал уходящих Момидзи и Сацуки был ей хорошо знаком.

Чтобы выяснить подробности, она бесцеремонно подошла к одной из дамочек, сопровождавший группу поддержки ушедших парней. Остановив её со словами: «Йоу, подруга. Что за движуха? Куда все ломанулись? Намечается драка?»

— Что-то вроде, — в замешательстве ответила девушка, растерявшаяся от такой прямоты и неспровоцированного дружелюбия.

— Правда? Класс. А мы за кого? За чёрных или за красных? Мне больше нравится чёрный цвет. Он так хорошо на мне смотрится, так и хочется погладить. Кстати, тебе он тоже подходит, — обрадовалась Мива, заходя сбоку и беря её под руку, словно лучшую подружку.

Через пятнадцать минут, зная куда больше, чем раньше, она позвонила Ариме, предлагая ей поучаствовать в авантюре. Хотя ей ещё непонятно, что задумал Фудзивара, но явно же что-то задумал. Пусть с этим Ясука разбирается, она поумнее будет. Возможно, получится загнать Фудзивару в долги или хотя бы полюбоваться его раздосадованным лицом, когда он будет перед ними кланяться, благодарить, извиняться, а лучше унижаться, не столь важно. Да и денежный подарок Миве лишним не будет. Она сейчас женщина самостоятельная, вынужденная сама о себе заботится. Хочешь не хочешь, научишься крутиться, подмечая возможность ухватиться за рисовый пирожок.

— Не виноватая я! Он сам пришёл! — сорвалась на высокие тона испуганная Анна Сергеевна, изображая невинную жертву обстоятельств.

А, нет, послышалось. Концовка в исполнении Мацудары всё же несколько отличалась от классики советского кинематографа. Но какая экспрессия, какие эмоции, какая пластика! Я в восхищении! Постарался не ударить в грязь лицом, подыгрывая Аямэ. Жалко, если её труд будет напрасным.

— Ну-ну, будет тебе расстраиваться, — утешал готовую разрыдаться девушку. — Всё хорошо. Главное, никто не пострадал. Подумаешь, проиграли. Это ничего не значит. Вот увидишь, в следующий раз нам точно повезёт.

На заднем фоне у Сацуки нервно дёрнулась бровь.

— Денег у меня много, а ты одна. И потом, для девушек разбивать не свои машины — это традиция.

— Правда? Ты не сердишься? — доверчиво-робким голосом уточнила девушка, увидевшая лучик света, пробивающийся сквозь тучки нависших над ней неприятностей.

— Нет. Видишь, я спокоен. Так что утри глазки, нам ещё идти извиняться. Это тоже традиция. Не волнуйся, всю вину я возьму на себя, — благородно пообещал, мельком подумав, опустить руку ей на попу, чтобы выгоднее смотреться в кадре, или не стоит.

Нас же снимают.

— А потом мы поедем в ресторан. Я угощаю, — нашёл повод свалить с этого праздника жизни, избежав долгих расставаний с ожидающими меня лицами.

— Дай платок, — по-детски сложив губки, девушка протянула руку, показывая насколько сильно мне доверяет.

Ответив согласием, не говоря слово «да».

— У меня нет платка. Рукавов тоже, извини, — сокрушённо посмотрел на свою типовую, серую футболку, доставшуюся даром. — Есть только нижний край. Подойдёт? — наивно предложил лучшее из худшего.

Взгляд у прижимающейся ко мне девушки мгновенно изменился. На мгновение замерев, Мацудара посмотрела исподлобья, снизу вверх, убийственным взглядом, показывающим всю «глубину» моего интеллекта. Выдержав небольшую паузу, якобы на обдумывание, она покачала головой, доигрывая роль.

— Тогда потерпи до дома, — заботливо попросил. — Хорошо?

Со стороны окружающих нас широким кольцом зрителей, молчаливо наблюдавших за этим представлением со странным выражением лиц, послышался тихий смех. Думаю, многие из них до сих пор задаются вопросом, что здесь происходит? Чему именно они стали свидетелями? Частенько их взгляды соскальзывали в сторону Сацуки, за подсказками. Блондин сам хотел бы это знать. Он до сих пор то бледнел, то краснел, то не находил себе места, благоразумно не приближаясь, чтобы не прерывать трогательное воссоединение.

Подозреваю, Сацуки очень хотел задать нам несколько неприятных вопросов, возможно, взяв меня за воротник, но не при всех же. Самое забавное, в списке его целей значились не только мы, однако другой член его команды, непосредственный участник этой гонки, уже успел сбежать, так и не объяснившись.

Я хорошо понимаю Сацуки. Меня тоже напрягли некоторые странности, произошедшие во время гонки. Те, к которым я не имел никакого отношения. Когда после вылета Мацудары и фаворита «чёрных рыцарей» всем стало казаться, что команда красных каким-то чудом победит, поскольку третьим уверенно шёл ещё один её яркий представитель, тот внезапно совершил невероятную глупость. Причём на ровном месте. В последний момент, входя в поворот, приятель Сацуки беспричинно сманеврировал, от чего вылетел на обочину и врезался в столб. Скорость была заранее сброшена, поэтому он отделался всего лишь слегка помятым крылом. Всё это позволило выиграть гонку идущему четвёртым представителю команды чёрного рыцаря. Более того, подозрительно не рвущемуся вперёд, ехавшему в расслабленном режиме, будто зная наперёд, что его конкуренты вылетят с трассы.