В доме, разделённом на несколько комнат, не считая кухни и туалета, было тихо. Где-то играла фоном джазовая композиция, а находящиеся внутри четверо мужчин, одетые в лёгкие футболки и штаны, занимались своими делами. Ночи в этих краях были относительно тёплые, внутри дома было жарко. Запах пота и грязных вещей вызывал ощутимую духоту и желание поскорее покинуть эти помещения. Зайдя в дом, всякий хотел сразу же выйти на улицу, чтобы вновь вдохнуть свежий влажный воздух ночи.

Трое мужчин, сидевшие на кухне за столом, привстали, и увидев инспектора, поздоровались. Четвёртый находился в соседней комнате, рядом с человеком, сидящим на стуле. Руки пленника были связаны за спинкой, голова безвольно склонилась к испачканной кровью груди, ноги широко расставлены и чем-то примотаны к ножкам стула.

Алексей Николаевич медленно обошёл сидящего человека, рассматривая несколько открытых ран на голове и слипшиеся от запёкшейся крови волосы. Лицо было покрыто ссадинами и гематомами на скулах. Кровь стекала из рассечённой брови и из разбитого носа.

– Он жив? – посмотрев на Дмитрия, спросил Бохранов. Ворон взглянул на стоящего рядом мужчину в футболке, отчего тот быстро закивал головой.

– Да, Алексей Николаевич. Жив. Он устал просто. Отдыхает.

– Сколько дней он тут находится?

– Пять! Но его до этого в местном изоляторе держали. Нам буквально пару часов назад отдали.

– И вы за два часа умудрились его до такого состояния довести, и при этом ничего путного не узнали. Что-то профессионалы из вас… так себе, – спокойно сказал инспектор, усаживаясь в стоящее рядом кресло.

Ворон зло посмотрел на мужчину, но тот лишь пожал плечами.

– Мы боялись, что он может кони двинуть. Поэтому особо не усердствовали. Так, слегка, – пытаясь оправдать починённых, ответил Дмитрий.

– Ладно, разбудите его, – сказал инспектор, стоящий рядом мужчина взял висевшее у себя на шее мокрое полотенце, и скрутив его, с размаху ударил по лицу связанного человека. Голова безмолвно качнулась от удара и вырвался лёгкий стон.

– Живой. Уже хорошо. Если бы он умер, на его месте сидел бы ты, Дмитрий. Понял меня? – и подойдя к пленнику сел рядом, поставив табуретку.

– Ты же у нас Мансур. Верно? Безмолвный мститель и защитник угнетённых. Достойное для человека дело, не спорю.

– Ты кто? – медленно подняв голову, Мансур посмотрел на инспектора.

– Неважно. Важно то, что у нас с тобой есть общие знакомые. С которыми я жду – не дождусь, хочу увидеться. То чувство, когда в горле пересыхает от ожидания. Ты понимаешь, о ком я?

– Я не знаю, о чём ты, – ответил пленник и опустил голову в исходное положение.

– Не-е-е, Мансур. Так у нас с тобой диалог не получится построить. Понимаешь, что в жизни самое ценное? Это же не семья, и не товарищи. По крайней мере, в этом мире. Тут самое ценное – твоя никчёмная жизнь. А в данном случае, сугубо от тебя зависит эта самая ценность.

– Я отсюда живым не уйду. Так что я не понимаю, о чём ты.

– Верно подмечено. Думаю, эти ребята не особо горят желанием выпускать тебя на волю, и зная твои способности, порождать для них очередного врага, который соберёт вокруг себя таких же обиженных на жизнь и начнёт стрелять в спину. Что твои рассуждения, что их желания – логичны. Но, есть маленький нюанс. В твоём случае – смерть, это будет самоё легкое и приятное, что ты ощутишь. Да, давно у меня не было такого. Понесло же меня. А как иначе? – инспектор встал с табуретки, медленно обошёл вокруг пленного, снял с себя пиджак, и прикурив сигарету, сел на своё место.

– Ну, что скажешь-то?

– Кто интересует? Может, действительно их знаю, и вся эта комедия не стоит затраченного времени, – чуть приподняв голову, ответил Мансур.

Посмотри на меня! Подними свою чёртову башку! – крикнул Алексей Николаевич, подняв рукой за подбородок голову мужчины. Взглянул ему в глаза и сказал:

– Рашидов. И майор, который его сопровождает!

– Рашидов? – повторил фамилию Мансур разбитыми распухшими губами.

– Да, что ты про него знаешь, и как зовут майора, с которым он общается?

– Про майора не в курсе, Рашидов иногда нам подкидывал работёнку. Но ничего более.

– И? Всё? Ты думаешь, я это хочу услышать? – спокойным голосом спросил инспектор.

– Слушай, мужик. Я понятия не имею, кто ты. Я не знаю, что ты пытаешься от меня узнать. Мне, в принципе, терять нечего, и живым отсюда не выберусь, это точно. С Рашидовым у меня были сугубо деловые отношения.

– Допустим. Тогда такой вопрос. Ты же не против, если мы поиграем в викторину? Хотя, о чём я, конечно, не против. Что ты делаешь тут? – спросил Бохранов, встал с табуретки и медленно зашёл за спину Мансура.