— Еся,,тихо, тихо дышим, дышим, хорошо выдыхаем…

— Ты мне со своей секретаршей… — произнесла хрипло я и до боли сдавила пальцы на запястье мужа, так, что у него на коже отпечатались следы моих ногтей. Тимур зарычал, дёргаясь в нашу сторону:

— Пусти, пусти у неё схватки.

— Какие нахрен схватки, вы что творите? — зарычал Рус, и в этот момент я ощутила, что у меня земля стала уходить из-под ног. Разрывающее чувство между ног не прекращалось, и поэтому я громко всхлипнула, когда Рустам подхватил меня на руки.

— Черт возьми, Тим быстро мой телефон, мои вещи, сумку схватил…

— Папа, — рычал Тимур, а я не понимала, что чего он добивался. Рустам шагнул к двери кабинета.

— Тим, бегом!

Я догадывалась, что Рус после слов сына понял, что я находилась в родах, но так не должно было быть. У меня первые роды. Они должны быть долгими, не должны быть такими стремительными. Я запрокинула голову, закусила нижнюю губу.

Рус, выскочил вместе со мной из кабинета и бросил взгляд на свою секретаршу:

— Вон пошла, — ещё раз надавил он и, развернувшись к сыну, рявкнул: — Кабинет на ключ.

Тим дрожащими руками постарался закрыть кабинет, и в этот момент Лада произнесла:

— Рустам Булатович, вы так нехорошо со мной поступаете. После того, что между нами было…

— Заткнись, — рыкнул муж, а я увидела у себя перед глазами разноцветных мошек, которые роились, бились прямо в веки, и я ничего не могла с ними сделать, чтобы хоть немножко остановить их, я только сглотнула, тяжело задышала, ощутила, что у меня в горле как будто бы камень застрял, а в груди все спёрто было.

Рустам ногой толкнул дверь приёмной, вылетел в коридор. Тим бежал за нами следом.

— Еся. Ну-ка, дыши, дыши, моя родная, ты же ходила на эту гимнастику на свою дебильную. Давай, дыши, дыши.

— Ты провёл ночь со своей шлюхой, — хрипло выдохнула я понимая, что происходило самое ужасное. Я не хотела потерять своего малыша. Я терпела столько времени все это дерьмо от Рустама, только потому, что не хотела потерять своего малыша. И в самый финальный момент оказалось, что все это было зря. Роды не могли так начинаться. Происходило что-то ужасное, происходило что-то страшное. Я поняла, что уже глотаю слезы и никак не могла себя контролировать. Пот пропитал всю одежду. Он был по всему телу.

Рустам залетел в лифт.

Тимур следом.

Муж получше перехватил меня.

Я поняла, что у меня начали неметь ноги.

Я не знала из-за чего так происходило, это было безумно страшно.

Тим ударил кулаком по кнопке первого этажа и, развернувшись к нам, прорычал:

— Папа, что ты, что ты… — Тим тяжело дышал, и он даже не мог договорить фразу до конца.

— Молчи, молчи, не до тебя сейчас, не доводи. Ты с бабкой?

Тим тяжело задышал носом.

— Черт, — выдохнул Рус. И в этот момент двери звякнули. Рустам первый выскочил со мной из лифта, за нами бежал Тимур.

Дойдя до входной группы, Рус обернулся, бросил:

— Вещи мне в машину закинь, сам быстро к бабке, выезжаем в роддом.

— В какой роддом? — задышала я понимаю, что все происходило не по моему плану. Я нормально родить не могла. Соответственно, Рус имел все любые возможности отобрать у меня ребёнка, так, что я об этом даже не узнаю…

От этого страха у меня ещё сильнее все сокращалось внизу живота, мне казалось, что онемение с ног перекинулось на живот, и из-за этого я, обхватывая его руками, старалась растереть кожу, но ничего не выходило.

— Тише, тише, тише, тише, тише, ничего не было. Тебе показалось, ничего не было…

— В смысле мне показалось? — хрипло выдохнула я, от боли пытаясь свернуться в комок. — В смысле мне показалось, ты издеваешься? — захрипела я.

В этот момент Рус добежал до машины. Тимур щёлкнул сигналкой, открыл заднюю дверь, и Рустам аккуратно попытался посадить меня, но я не могла садиться. Я просто завалилась на заднее сиденье, как куль с картошкой.

Рус рыкнул на сына:

— Быстро к бабке в машину!

— Я не оставлю вас, я не оставлю...

— Тимур, не заставляй меня орать.

Рус выхватил из рук сына ключи, мобильник, резко обежал машину.

В это время я в приоткрытую переднюю дверь увидела лицо сына.

Напуганное, бледное, с бисеринками пота над верхней губой.

— Есь… Еся, — застонал Тимур, а я, прикусив губы, покачал головой.

— Тим, иди к бабушке, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, я тебя умоляю…

— Есь… Есь. А вдруг что-то не так пошло?

— Тимур, пожалуйста, пожалуйста, — прохрипела я, закрывая глаза, боль внизу нарастала такая сильная, что мне дыхания не хватало.