Виктор погрузился в воспоминания, пока длинные нити слизи стекали с его рук на пол, покрывая липкой субстанцией всё пространство под ногами мужчины.

– Он отнял её… Я не мог сопротивляться. Я мог лишь смотреть, как она умирает, - в голосе Виктора прозвучала невероятная горечь. – Во всём был виноват её брат. Он был знаменитым преступником, которого так до сих пор и не поймали. Она же обладала такими же силами, но никогда… Никогда ни на кого бы не напала! …Почему? Почему это происходит? Почему невинные друиды продолжают умирать?

– Я сражаюсь за то, чтобы этого больше не происходило, - твёрдым голосом произнёс Всеволод, но Виктор как будто бы не услышал его.

– Охотники за головами, зазнавшиеся члены знатных родов, просто сошедшие с ума убийцы… - Виктор поморщился от отвращения. – Чародейский мир уродлив, ужасен, несправедлив. Вся его тёмная сторона раскрывается здесь, в Усыпальнице, где даже убийства не караются по закону. Здесь любой мерзавец может воплотить в жизнь все свои самые отвратные мечты. И всё из-за того, что это ужасное место подчиняется единственному закону, главному закону чародейского мира, гласящему, что выживает лишь сильнейший.

Виктор, не опуская рук, окутанных толстой оболочкой из полупрозрачной слизи, повернулся к Всеволоду.

– Так может быть мне избавиться от очередного монстра в зародыше? – тихо произнёс он, глядя на побледневшего Всеволода.

Слизь, залившая пол под ногами мужчины, зашевелилась и начала подниматься в воздух в виде множества колышущихся щупалец. Тень накрыла глаза Виктора, застывшего в одной позе.

– …С тех пор прошло двадцать четыре года. Каждый день я тренировался, дабы встретиться с тем охотником за головами и отомстить ему. Когда же я повстречал его, совершенно случайно, в одном из заведений моего города, я… - голос Виктора дрогнул, и его бледные губы раздвинулись в слабой улыбке. – Я не смог его убить.

Плечи мужчины задрожали, в углах глаз появились капельки слёз.

– Он был там не один. Рядом с ним была его жена, а на руках он держал годовалую дочь. Он улыбался, представляешь? Он был счастлив. А я… Я потратил четверть жизни впустую. Он всегда следовал главному закону чародейского мира, не задумываясь о его гуманности ни на миг. А у меня же, когда наступил главный момент в моей жизни, не поднялись руки разрушить чьё-то счастье, что тот охотник за головами сделал много лет назад без единой мысли.

Виктор покачал головой, пока за его спиной колыхался самый настоящий лес из щупалец.

– Так, может быть, плевать на человечность? Может быть, мне всё же стоит поступить так, как, мне кажется, было бы правильно?

Взгляды Всеволода и Виктора встретились.

– Ты волен поступать так, как тебе угодно, - тихо произнёс Всеволод. – Если тебе станет легче, ты можешь меня убить. Не знаю, почему ты и Ник решили, что я могу быть опасен… Но, вероятно, на то действительно есть свои причины.

Виктор молчал. Его губы и руки дрожали, а взгляд был устремлён в пол.

Наконец мужчина отвернулся и махнул рукой. Щупальца за его спиной безвольно растеклись по полу лужей слизи. Та, будто бы примитивный живой организм, заструилась к хозяину и обволокла его тело, впитываясь в его кожу.

– Не могу, - прошептал Виктор, качая головой. – Как же я жалок…

Медленным шагом, покачиваясь и спотыкаясь, мужчина направился вперёд по коридору, не оглядываясь на Всеволода. Через какое-то время его силуэт полностью исчез в полумраке.

Всеволод остался сидеть на прежнем месте, но теперь его голову заполнили невесёлые, мрачные мысли.

Чародейский мир был далеко не сказочным, даже наоборот, куда более опасным и жестоким местом, чем мир обычных людей. Всеволод вновь задался вопросом – а стоило ли продолжать покорять Усыпальницу? Не навлечёт ли он на себя и свою семью серьёзных неприятностей? Таких, с которыми не справится ни он, ни его отец?..

– Отец, отец… - прошептал Всеволод, хмурясь. – Почему же ты скрывал от меня всё это? Если всё то, что ты делал, включая твой уход, было попытками защитить мать и меня, то ты явно в чём-то просчитался…

– Всеволод!

Парень вздрогнул и обернулся. Из полутьмы коридора показались два человека. Первым шёл Алексей, заметно потрёпанный, бледнее обычного, покрытый множеством царапин. На его правой руке был заметен немаленький шрам, которого Всеволод ранее не видел. Шрам заполняла молодая, как будто бы только что появившаяся белая кожа.

За Алексеем вразвалку шагал Ярослав. На лице полного парня было заметно не очень хорошо скрываемое беспокойство.

– Ты в порядке? – тут же поинтересовался Ярослав. – Мы разминулись с Виктором, и вид у него был ужасный. Что между вами произошло?