– Очень… – ответил я, не отрывая взгляда от кольца.

Мама дала деньги Оле и сказала:

– Олечка, в конце недели занесу остаток, хорошо?

– Без проблем. Назару привет… Сева, с днем рождения тебя еще раз! – крикнула вслед Оля.

Поблагодарив ее, мы вышли из магазина.

– Мам, мне очень… очень… очень понравился подарок, большое спасибо вам! – Я крепко обнял ее, поцеловал и продолжил: – Я понимаю, чего это стоило, я начну работать, будет намного легче, и тебе не надо будет так напрягаться.

– Сыночек, ты только учись. Получишь диплом, и перед тобой откроются большие перспективы, задышишь совсем по-новому, – гордясь мной, сказала мама.

Мне было очень досадно, что я не смог отказаться от подарка. Мы сели в автобус и поехали домой.

На праздничном столе не было пустого места, разные блюда еле помещались на нем. Салаты, мясные деликатесы, закуски были разложены в хрустальную посуду, которая осталась с хороших времен. Отец с мамой любили хрусталь, и когда ездили отдыхать, всегда покупали сервизы, бокалы, подсвечники. Но со временем, подрастая, мы с братом все больше дебоширили: дрались, ругались, играли в футбол прямо в квартире, и неудивительно, что большая часть хрусталя разбилась.

За вечерний и праздничный стол были приглашены мамины друзья и соседи, с которыми мы тесно общались. Это были очень порядочные и добрые люди. Когда все расселись за столом, мама встала и подняла рюмку домашней малиновой наливки. Вместе с ней встал и я, за мной – весь стол.

Освещенная ярким светом хрустальной люстры, наклонив чуть в сторону голову, мама посмотрела мне в глаза нежным любящим взглядом. На ней было красивое платье, усеянное яркими узорами цветов. Державшая рюмку рука была местами в свежих царапинах, местами в шрамах после давних глубоких ран от роз. Морщинки в уголках глаз подчеркивали доброту ее материнского взгляда.

– Сыночек, кровиночка моя, я тебя поздравляю с днем рождения! Желаю успешно окончить университет и в дальнейшем без препятствий воплощать свои мечты в жизнь. Я желаю тебе от чистого материнского сердца… – по выражению лица и интонации пожеланий я наблюдал настоящую искренность, с которой может говорить только самый близкий и родной человек.

После маминых слов мы зазвенели хрустальными фужерами и приступили к ужину. За столом обсуждались разные интересные темы. Я ухаживал за гостями. Мама периодически намекала мне взглядом, когда у гостей рюмки и бокалы становились пустыми, после чего я сразу их обновлял. Эти люди за столом были единственными, с кем я мог чувствовать себя ребенком, сколько бы мне ни было лет. Они весело вспоминали истории и рассказывали их мне, виновнику торжества, перебивая друг друга, дополняли историю какими-нибудь мелкими, но важными и смешными деталями. Я смеялся от души.

Обращаясь ко мне, гости говорили много приятных тостов, читали стихи с открыток и поздравляли от всего сердца. Было по-домашнему тепло и уютно.

Пришла и моя очередь сказать. Взяв стакан с соком, я поднялся, за мной встала мама, а за ней – весь стол. Нет, гости не вставали на каждый тост, который был произнесен за сегодняшний вечер, они сделали это в знак уважения только два раза: тогда, когда говорила мама, и сейчас, когда говорил я. Сначала я обратился к гостям.

– Во-первых, хочу всех вас поблагодарить… – я окинул взглядом гостей и после небольшой паузы продолжил: – За то, что каждый год, не нарушая традиций, вы приходите в любом состоянии, уставшие после работы или не доделав какие-нибудь домашние дела, но вы приходите и поздравляете. Во-вторых, я благодарен вам за вашу поддержку маме, за то, что вы никогда от нее не отворачивались в тяжелый для нее момент, низкий вам поклон.

Я перевел взгляд на маму – она смотрела на меня уже мокрыми глазами от трогательных для нее слов, которые я сказал гостям, – и продолжил:

– Мамочка… моя дорогая и любимая мамочка… я благодарен тебе за жизнь, которую ты мне подарила, за стол, который каждый год собирает здесь близких и родных людей, за брата, которого, к сожалению, сейчас здесь нет. За твою заботу и любовь. Я обещаю, я сделаю все для того, чтобы ты гордилась мною!

У мамы непроизвольно покатились слезы, так как я говорил о самом дорогом для нее. Она в раннем возрасте похоронила своих родителей и по жизни двигалась сама. На протяжении многих лет после смерти отца она тянула нас одна, без какой-либо помощи от родственников, которых у нее не осталось с юношеского возраста. Лишь немногие близкие ей друзья, которые и собрались сейчас за столом, помогали ей в жизни, но и она также последнее отдаст, если у кого-то из них что-то случится.

Мы выпили, и я добавил:

– Вы извините, я пойду, моим друзьям тоже надо уделить внимание. Хотят поздравить.

Я всех поблагодарил и вышел.

Автомобильный гудок под окнами говорил о том, что приехали друзья. Я быстро оделся, зашел в гостиную и, шепнув маме на ухо, попросил ее выйти в прихожую.

– Мам, держи, эти конверты я даже не вскрывал. Я знаю, ты сильно потратилась, так что вот.

И я отдал ей в руки подаренные мне конверты с деньгами.

– За стол огромное спасибо. Все было как всегда великолепно.

Поцеловав маму, я выбежал за дверь.

На улице было уже темно. Черный автомобиль ждал у подъезда. При виде меня открылась водительская дверь, и из машины вылез мой самый близкий и верный друг Дима. Его громкий и хриплый голос поздравил меня на всю улицу. Следом появились несколько девиц и так же весело и звонко поздравили в один голос. От услышанного мама выглянула в окно.

– Так, ребята, чтобы все было хорошо, и мы, родители, за вас не краснели. Сева, а ты надень шапку.

– Теть Свет, здрасьте! И вас поздравляем как маму, которая родила нам такого друга! – весело поздоровался Дима.