Руслан попросил проехаться, послушал, как работает двигатель, попробовал, как скорости переключаются.

— Ну, как? — поинтересовался Михаил, снисходительно глядя на горящие глаза Руслана.

— Хорошая машина, — кивнул он. — А документы с собой? Сразу бы посмотреть.

— Да, пожалуйста, — протянул Левичев ему техпаспорт.

— Она же у вас семидесятого года, — заметил Руслан. — А говорили двухлетка?

— Так сентябрь месяц, — ответил хозяин «Жигулей». — Три года ещё только будут. Зато детали итальянские. Чем раньше с конвейера сошла, тем выгоднее!

— Ну, так-то оно так, — согласился с его доводами Руслан.

Москва. Торгово-промышленная палата СССР.

Заместитель начальника отдела выставок, ярмарок и презентаций Андриянов Антон Григорьевич, положив трубку после телефонного разговора, удовлетворённо подергал себя за аккуратную бородку-эспаньолку.

Никуда она не денется, — подумал он, усмехнувшись, встал и оглядел себя в зеркало. Высокий, подтянутый брюнет в импортном дорогущем костюме, модная стрижка, аккуратная эспаньолка. — Да какая женщина устоит?

Эта манекенщица, которую он мельком увидел по телевизору, поразила его прямо в сердце и уже неделю не давала ему спокойно спать. Он сразу начал выяснять, кто она. Но только напрасно потерял время, разыскивая её среди демонстраторов Домов моделей.

Решил найти выход на неё через телевидение. Там ему подсказали обратиться в Министерство бытового обслуживания РСФСР.

Ну, а дальше дело техники, — решил, улыбаясь, Андриянов. — Уж это-то министерство принесёт мне её на блюдечке с голубой каёмочкой. Иначе как им ко мне идти за помощью в отправке делегации за рубеж?

Москва. МГУ.

— Анатолий Степанович, можно? — заглянула в кабинет к Гусеву Быстрова.

— Ну, заходи, — настороженно ответил он.

— Анатолий Степанович, а у вас место в группе писем ещё не появилось?

— Нет пока.

— А девочки говорят, работы всё больше и вы ещё двоих хотите взять? — хитро улыбаясь, сказала Регина.

— Ну девочкам виднее, у них и спрашивай, — ответил он, начиная раздражаться. Почему эта прохиндейка решила, что он должен оправдываться перед ней? Ну, нет у него никакого желания брать её в свою команду, после того, что о ней узнал. Проблемная она…

Регина надула губки, как обиженная девочка, но он не отреагировал. Что ей непонятно? Два раза уже отказал, — начиная злиться, думал Гусев, глядя, как она нехотя выходит из его кабинета. — Думает, что достаточно ресничками похлопать, губки надуть и все ее капризам внимать будут?

Приехал в комитет комсомола минут за тридцать до начала мероприятия. Секретарь Григорян и его помощник были уже одеты и собирались уходить. Варданян встретил меня улыбкой и шутками.

— Ну что, автор, признавайся, страшно? — спросил он, показывая мне на выход.

— Почему? — улыбнулся я.

— Сейчас как закидают нас гнилыми помидорами, — пояснил с улыбкой секретарь заводского комитета ВЛКСМ.

— А мы зонтики возьмём, — отшутился я.

— Начальство районное приедет, — поделился Варданян. — У нас банкет сегодня. Присутствие обязательно.

— Если только ненадолго, — ответил я, подумав о витраже.

Мы вышли на улицу и направились к бежевой «Волге».

— Мы что, едем куда-то? — удивился я.

— Ну а как ты хотел? Поедем во Дворец культуры, — объяснил Варданян. — Для такого серьезного и ответственного спектакля хорошая сцена нужна, а не наша самоделка.

— О, всё по-взрослому, — с уважением отметил я. — Можно я на своей машине туда подъеду?

— Ну, пожалуйста. Где ты её оставил?

Они сориентировали меня, куда ехать и где они меня будут ждать, и я поспешил к проходной.

Дворец нашел без проблем. Меня усадили на первый ряд среди важных персон завода и районного начальства. От райкома партии присутствовал Ригалёв, а от комитета комсомола были и Войнов, и Сатчан.

Встретились в непривычной обстановке и обрадовались друг другу, как будто сто лет не виделись. Настроение у всех было приподнятое. Шутки, смех. Наконец, на сцену вышел секретарь парткома Барсуков и толкнул короткую речь о предстоящей завтра дате и передал слово Ригалёву. Затем вышел Григорян, тоже сказал пару слов и пригласил на сцену Войнова. Вроде, все говорили не так уж и много, и у каждого был свой круг поднимаемых вопросов, они не повторялись, но сие действо растянулось минут на двадцать пять. Народ не роптал, все давно привыкли, что без этого никак. Наконец, торжественная часть закончилась и на сцене появился Серёга Белый.