Ребята были слегка подшофе, поэтому когда Саша выхватил меч, крикнув: "Ветер, уходи, или сразись со мной!", в первый момент Аня лишь рассмеялась, сочтя это неплохой шуткой. Оба они выросли на сериале "Горец", и фраза эта мгновенно отсылала память сразу к нескольким эпизодам из этого знаменитого киноромана.

Саша вообще всегда и везде, если была такая возможность, таскал с собой Серебряную Ярость. Само-собой, по улицам он ходил без меча, но на выезде на природу обойтись без него никак не мог. Во-первых, потому что он никогда не упускал возможности потренироваться во владении этим оружием – в квартире-то вакадзаси не очень поразмахиваешь, а вот в чистом поле можно отработать многие приемы фехтования. Ну а во-вторых – мало ли… Люди бывают всякие, мало ли, с кем доведется встретиться в безлюдной степи. В принципе за спиной мужа Аня всегда чувствовала себя как за каменной стеной – КМС по боксу, желтый пояс по карате, статус преподавателя капоэйры. Саша не выглядел ни качком, ни несокрушимым гигантом, но драться он умел, и в случае чего без труда раскидал бы пяток нападающих. Но драки всегда лучше избежать, чем победить в ней, а блеск Серебряной Ярости мог подействовать отрезвляюще даже на самую пьяную компанию гопников. Никто не станет пытаться отобрать кошелек к человека, уверенно держащего в руках самурайский меч…

Аня не любила Ярость и порой откровенно побаивалась колдовской силы меча. Больше всего она боялась оставаться дома одна, когда Саша, например, оставался с ночевкой у мамы. Меч навевал ей кошмары, жуткие и кровавые, нашептывал что-то в тишине ночи, и порой Аня вполне отчетливо слышала, как из футляра, в котором Саша бережно хранил свое сокровище, доносятся слова: "Убивай", "Покоряй", "Круши"… От близости к Ярости у нее мурашки пробегали по спине, но только не тогда, когда Саша был рядом. Он целиком и полностью нейтрализовывал негативную ауру жуткого меча, поэтому против Ярости в их поездке Аня не возражала ничуть…

Не возражала она и когда Саша выскочил из рощицы, занеся меч над головой. Вот она, эта фотография… Дон Кихот, бросающийся на мельницу, рыцарь без страха и упрека, готовый вступить в бой с пустотой. Жаль, фотография сделана со спины, не видно сашиного лица…

Аня перелистнула страницу альбома.

Многое пропущено. Сначала, когда налетевший порыв ветра, едва не сбивший ее с ног, сорвал с места палатку и швырнул в костер, они с Толей тушили брезент – было не до фотоаппарата. В тот момент она даже не думала о том, почему Саша не помогает им, все происходило слишком стремительно. А потом, когда палатка, а заодно с ней и костер, были потушены, когда она смогла, наконец, прочно встать на ноги, сопротивляясь не стихающему ураганному ветру, мечущемуся между деревьев, она посмотрела на Сашу…

Он фехтовал с ураганом!

Шквальный ветер трепал его футболку, надувая ее на спине подобно парусу, швырял ему в лицо найденную где-то прошлогоднюю листву и траву, но не мог заставить даже сдвинуться с места. Серебряная Ярость мелькала так, что ее движения едва-едва можно было отследить взглядом. Казалось, что Саша просто создал перед собой заслон против ветра, непрерывно разрубая его порывы стремительными выпадами. И в самом деле, позади него ветер свирепствовал не так сильно, словно теряя свою силу, напоровшись на идеально заточенное острие Ярости.

Так продолжалось не больше минуты. Аня уже успела отойти от первоначального шока, вызванного невесть откуда взявшимся ураганом, и ощутить подступающий страх. Настоящий страх, когда ноги отказываются тебе подчиняться, а волосы, повинуясь доставшемуся от обезьян рефлексу, встают дыбом….. Она видела то, чего не могло быть. Видела, как ее муж вызвал на поединок стихию ветра и сошелся с ней в схватке. Возможно – в схватке до третьей крови, то есть до смерти. Аня не знала, можно ли убить ветер, но в том, что ветер может убить человека она не сомневалась.

Она уже почти готова была броситься к Саше, схватить его за плечи и увлечь за собой, вглубь рощицы, чтобы залечь там под корнями деревьев, переждать буйство ветра и признать победу стихии, но… Сверкание Ярости в лучах солнца заворожило ее. Было в этом поединке человека и ветра что-то первобытное, что-то мистическое, и Аня интуитивно почувствовала, что этот ритуальный бой прервать нельзя. Не в том смысле, что нельзя потому, что это повлечет за собой какие-то страшные последствия, а в том смысле, что невозможно в принципе. Что заставить сейчас Серебряную Ярость остановить свое стремительное движение – все равно, что пытаться растащить двух тигров, схватившихся на смерть из-за самки. Невозможно!

А потом ветер вдруг стих…

Нет, не стих, а оборвался в доли секунды. Стремительный поток воздуха, секунду назад проносившийся меж деревьев так, что едва можно было устоять на ногах, вдруг пропал в мгновение ока, остановившись, спрятавшись в траву.

Победа?

Саша еще несколько раз рефлекторно взмахнул мечом, поддерживая перед собой сверкающую завесу, а потом остановился, не опуская, впрочем, Серебряной Ярости. Остановился, озадаченно огляделся по сторонам, словно выискивал взглядом, за каким стволом затаился ветер… Оглянулся назад, встретившись взглядом с Аней улыбнулся, опустил меч, и…

Солнце вдруг пропало. Пропало почти также молниеносно, как минуту назад стих ветер. Тучи не закрыли небо, как это обычно бывает в грозу, медленно наползая из-за горизонта. Небо просто в одно мгновение стало серым, мрачным и тяжелым, опустившись к самым верхушкам берез, и на Аню снова накатил едва начавший растворяться в крови страх.

Нет, это была не победа, ветер лишь провел разведку боем и сейчас готовился ввести в сражение тяжелую артиллерию…

Саша поднял меч для удара, держа его за рукоятку двумя руками и занеся его за правое плечо. Из такого положения Дункан Макклауд сносил противникам головы с одного взмаха! Но как отрубить голову ветру? Как убить того, кто не имеет тела?