– Чтобы я больше этого не слышал, никогда, поняла?! Если и найду себе бабу, то к ней уйду, а ты здесь останешься. У тебя что, квартира есть? Тебе есть куда идти? Или ты научилась зарабатывать? Я буду заботиться о тебе до тех пор, пока ты полностью не выздоровеешь, и я же помогу тебе найти такую работу, где бы ты особо не напрягалась. Мы же с тобой брат и сестра, забыла?

Он так часто говорил мне об этом, что мы вроде как родные, что я вдруг поняла, что делает он это не всегда ради меня, но и для себя, чтобы не чувствовать себя одиноким и никому не нужным.

Как-то я спросила его, как ему удалось избежать мобилизации. Его ответ удивил меня, он сказал, что два раза приходил в военкомат и ему дважды отказывали по причине «укомплектованности мобилизационных списков». Вот так. Получается, что если бы не было этой укомплектованности, то он, тридцатилетний крепкий мужчина, воевал бы. И не ехал бы в том вагоне метро, в котором я, представляя себя раненой, окровавленной и истерзанной кометой, мчалась навстречу своей смерти…

Олег вернулся с работы с пакетами, полными продуктов, – все купил по списку, теперь пора было готовить салаты, запекать курицу.

– Какая красота! – воскликнул он, входя в комнату и любуясь наряженной елкой. – Да, ты была права, на самом деле с елкой будет настоящий праздник. Ты молодец! Ну что, Зойка, пошли разбирать сумки…

Я люблю готовить, и скромный в своих кулинарных пристрастиях Олег считает, что каждое приготовленное мною блюдо – «бомба» (это его выражение), и всегда нахваливает мою еду. Но развивать свои кулинарные способности я смогла лишь во время болезни, когда подолгу смотрела телевизор. Олег купил к старенькому «Самсунгу» специальную приставку, превратив его в смарт-ТВ с интернетом, и вот по нему изучала видео разных кулинарных блогеров, готовила, экспериментировала, хотя и из самых простых и недорогих продуктов. Подружилась с дрожжевым тестом, песочным и даже бисквитом. Оставалось освоить только меренговый рулет…

– Что сегодня приготовить? – спросила я Олега, заметив, однако, его озабоченный взгляд. Что-то не похож он был на человека, который сейчас заговорит про оливье или крабовый салат.

– Позже будем готовить, я тебе помогу, картошку почищу. А сейчас поехали.

У Олега был скромный серый «Фольксваген», который он всегда содержал в полном порядке, и очень боялся его поломки, поскольку ремонт стоил денег.

– Я могу спросить куда? – Уж больно мне не понравился его вид.

Что он задумал? Да и что я, собственно говоря, знала о нем? Может, он вообще женат и мы сейчас поедем поздравлять его детей? Или, может, живы его родители, он никогда мне о них не рассказывал, а я и не спрашивала, потому что мне и без того было неудобно, что он тратит на меня, на мое лечение все заработанные им деньги.

– За город.

– Собрать сумку? Мы там будем встречать Новый год? – Как же мне не хотелось никуда ехать! Сегодня тридцать первое, Новый год, я мечтала встретить его дома с Олегом или пусть даже и одной, но в тепле, за столом, перед телевизором. Вот такие скромные были у меня на тот момент желания.

– Нет, мы ненадолго. Просто посмотрим и вернемся.

Я не стала задавать уже вопросов. Главное, что ненадолго.

Мы собрались и поехали. В машине молчали. Я чувствовала, что Олег нервничает, но понимала, что пока он сам не расскажет, куда и зачем мы едем, его лучше и не спрашивать.

– Ты думаешь, я целыми днями работаю охранником? – вдруг спросил он.

Я промолчала.

– Так вот, это не совсем так. Да, я на самом деле там работаю, но в свободное время занимаюсь ремонтом компьютеров и другой офисной техники. И вот сегодня сработало!

– В смысле? – Я не выдержала, потому что ничего не поняла. Что сработало? И что здесь вообще может сработать? Его пригласили починить какой-то невероятный компьютер?

– Когда-то у меня была своя фирма, и меня кинул мой партнер. Мы вдвоем все начинали, у нас были магазины бытовой техники, сервисные центры, дела шли хорошо… Я поехал с одной девчонкой отдыхать, оставил подписанные пустые бланки, листы Егору на тот случай, если понадобится моя подпись… А когда вернулся, оказалось, что я как бы продал свою долю, то есть остался нищим, и все документы были мною же подписаны. Не придерешься… А у меня тогда, лично у меня, был кредит, я собирался строить дом и уже договорился с архитектором, но вот взял, да и уехал в Испанию… Часть денег потратил. Словом, когда вернулся и попытался поговорить с Егором, меня жестоко избили, пробили мне голову ломом, пригрозили… Вот смотри, у меня шрам… – Он наклонился и показал пальцем на заросший волосами розовый треугольник на черепе.

– Кто избил? Егор?

– Да нет, конечно. Нанял кого-то. Но мне четко дали понять: отстань от Егора. Пригрозили, что если я рыпнусь, то меня убьют. Вот так. И я испугался. И знаешь почему?

Я снова промолчала. Подумала, что и я бы испугалась.

– Потому что я трус. У меня потом так долго болела голова, и были такие головокружения, я едва стоял на ногах… Лечился долго. Короче, я продал свою квартиру, расплатился с долгами, устроился охранником и превратился в настоящего бомжа. Так что, Зойка, меня, получается, и уважать-то не за что. А Егор процветает. Так легко уничтожил меня… Живет теперь в загородном доме, пусть и не на Рублевке, но все равно в хорошем месте, и дом двухэтажный, добротный…