Шрифт:
Вот примерно такая формула жизни предлагалась Жене ее подругой. И ведь она была права.
– Ничего не случилось, и Валера никуда не едет… Сейчас мы вернемся за стол и чего-нибудь выпьем! – предложила Наташа.
– Ребята, тогда вы выпейте, а я пойду спать. Что-то я устал сегодня. Очень.
И Борис, словно забыв о том, что только что разговаривал с Ребровым и так ни до чего и не договорился, развернулся и пошел в дом.
– Я же говорю, он пьян! Пойдемте…
Наташа принесла из дома виски, разлила по бокалам.
– Вот я бы точно не смогла быть адвокатом, – сказала она, сделав несколько больших глотков. – Ладно еще, когда надо защищать хорошего человека. А если настоящего убийцу? Преступника?
– Я бы тоже не смогла… – сказала Женя, продолжая думать о разводе. – Да, я понимаю, что каждый человек имеет право на защиту. И не всякий человек, которого поймали даже с уликами и без алиби, преступник, и я готова лично спрятать такого человека и помочь избежать наказания, но только не защищать настоящего преступника в суде, пытаясь найти ему какое-то оправдание. Это уже за гранью…
– А вот Борис делает это время от времени. Конечно, за большие деньги и так мастерски строит защиту, что какого-нибудь сынка богатых родителей, ну просто полного отморозка, выпускают прямо из зала суда.
– А какой процент того, что он не совершал этого преступления?
– Самый маленький. Он сам мне рассказывал.
– И кого же он отпустил таким образом?
– Одного парня, который сбил на пешеходном переходе детей…
– Говорю же, адвокат – профессия сложная и тяжелая. Психика может не выдержать, – сказала Наташа. – Возможно, как раз сегодня у Бориса и было такое заседание, такое дело, и он крепко выпил.
– В его дела лучше вообще не лезть, – сказал Ребров.
– Но если ты так хорошо понимаешь его и уважаешь, чего вспылил-то? – не унималась Наташа.
– Может, потому, – сказала Женя, – что и у тебя тоже работа не сахар. И тебе приходится сталкиваться с самым настоящим злом. Все эти убийства, трупы, смерть… Вот за что могли убить четверых мужчин? Причем молодых? Какое такое зло они могли совершить над этой женщиной?..
– Женька, да ты сама только что и озвучила это самое зло… Насилие. Чего еще? Ну не деньги же они у нее украли?
– Женька, Наташа, вы так рассуждаете, словно точно знаете, что убийца – женщина!
– Мы, конечно, не знаем, но предположить-то можно. Женя, ты чего это раскисла? Из-за Бориса? Не расстраивайся. Ну такая работа у человека. Ну выпил. Успокойся. Давай лучше еще раз выпьем и порассуждаем, кто и за что мог убить этих мужчин.
На террасе показался Петр. В домашнем халате. Увидев распивающую виски троицу, улыбнулся.
Женя подумала, глядя на него: какой же он светлый и спокойный человек! Ничего плохого вокруг не замечает. Обожает свою жену и прощает ей буквально все! Даже то, что она практически не занимается ребенком, что все свободное время либо ищет себя, либо помогает Женьке и Реброву в расследовании, а иногда под настроение навещает своего Льдова, свою странную и затянувшуюся любовь… А ведь и у него уже семья…
– Петр? – Ребров кивнул на бутылку виски.
Петр кивнул, соглашаясь.
Наташа быстро принесла еще один бокал.
– Ну, рассказывайте, что там у вас. – И Петр чокнулся со всеми своим бокалом.
3. Ноябрь 2022 г.
Вот теперь я знаю, что испытывают те, кто решился уйти из жизни добровольно. Суицидники. Какое мерзкое, холодное и колючее слово. Уйти, чтобы не страдать. Уйти, потому что не чувствуешь в себе силы бороться с обрушившимися на тебя несчастьями, испытаниями, болью. Когда нестерпимо жить. Когда даже физическая боль не так страшна и невыносима, как боль душевная. Когда не видишь впереди совсем ничего. Просто одну черноту.
Если бы меня спросили, как так случилось, что я в конце своего пути оказалась в том метро, где меня заметил Олег, я бы сказала уверенно: мое воспитание.
Меня воспитывала бабушка. Светлый человек. Душевная и очень добрая женщина, которая в каждом видела только добро, положительные черты. И меня к этому приучила. Вот почему я получилась такой доверчивой дурой. Будь у меня другое окружение, родители, к примеру, которые открыли бы мне глаза на мир, объяснили, что, помимо близких и родных людей, друзей, существует еще и настоящее зло, научили бы меня различать его, глядишь, и я выросла бы более подготовленной к реальной жизни. Знала бы о существовании жестокости. Нет, конечно, я нормальный человек и знала, вернее, слышала о том, что мир жесток, но мне почему-то казалось, что зло обойдет меня стороной. Что вся грязь и боль где-то там, далеко от меня или вообще в кино. Я была обласкана своей бабушкой, мне с ней так хорошо и спокойно жилось, и я почему-то была уверена в том, что, когда вырасту, мне на моем жизненном пути будут попадаться только хорошие люди.
Она ушла, когда мне оставалась неделя до поступления в медицинское училище. Но после похорон я даже из дома не могла выходить. У меня внутри словно все замерзло. Я не понимала, как теперь жить дальше. Ведь я осталась совсем одна.
В квартире стало так тихо. И так страшно. Меня навещали подруги, звали куда-то с собой, то на день рождения, то просто на вечеринку или в кафе выпить кофе или пиво, но я не могла, не хотела. Моя жизнь замерла и словно потеряла всякий смысл. А еще мне постоянно чудился голос бабушки. Иногда я словно слышала ее тихие неторопливые шаги в квартире, и казалось, что вот сейчас она заглянет в мою комнату и позовет меня завтракать, скажет, что напекла блинчиков… Она была чудесной женщиной, и мне ее страшно не хватает. И кто знает, как сложилась бы моя судьба, если бы она была жива. Уж точно не так, как сейчас…