То ли так подействовало на неё стекающее по лицу холодное молоко, то ли моя наглость, но в следующий момент она спокойно поправила липкую мокрую чёлку, встала из-за стола, достала из своего кошелька маленький револьвер, прицелилась, и... послышался громкий звук выстрела, а я, ощущая резкую острую боль, поняла что падаю.

Всё произошло настолько быстро, плавно и изящно, что я невольно подумала, что именно этому и учат английских леди с самого раннего детства – хладнокровно убивать неугодных. Да так, чтобы они сами не поняли, как это произошло. Послышался крик Мардж, топот ног, а я медленно сползала по стенке. Взгляд застилала пелена чёрного тумана, а вскоре на смену ему пришла темнота...

Глава 16. Последствия совершаемых глупостей.

Есть только два способа прожить жизнь.

Первый – будто чудес не существует. Второй – будто кругом одни чудеса.

(Альберт Эйнштейн)

Это утро началось для меня с боли. Правильнее даже сказать, что я проснулась от боли, но открывать глаза не спешила. События вчерашнего дня вихрем пронеслись в памяти. И я тут же подскочила на кровати, не смотря на боль.

– Мардж! – попыталась сказать я, но это было даже не слово, а скорее громкий выдох. Я испугалась, что после того как Кетрин выстрелила в меня, она могла так же выстрелить и в Мардж. И если я вроде бы жива, то о состоянии подруги мне ничего не известно.

Я огляделась. Комната вроде моя, кроме меня здесь вроде никого нет... Если судить по солнцу, то сейчас около полудня. Пора бы встать.

Я двинула рукой, и плечо заболело с новой силой.

Точно... В меня же выстрелила Кетрин.

Видимо, я всё-таки везучая. В моём веке огнестрельного оружия ни разу на пулю не нарывалась, а здесь вот нарвалась. И судя по боли, попала моя незадачливая убийца в левое плечо. Видимо целилась она в сердце...

Стало как то не по себе. Что же такое, уже второй раз за последние четыре месяца на мою жизнь покушаются. Это при моём-то скромном образе жизни... Мир явно сошёл с ума!

Несмотря на боль, я постаралась встать. Пить хотелось нереально. Впрочем, как и есть. И накинув халат, я отправилась на кухню. Быстро сделав вывод, что если левой рукой не шевелить то плечо болеть не будет, я относительно безболезненно добралась до места назначения.

– Очнулась! – воскликнула Белинда, как только я вошла.

– Да, и очень хочу пить.... – то ли сказала, то ли прохрипела я. Меня быстро и очень аккуратно усадили за стол и вручили кружку с водой.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила повариха Элен, мать Белинды.

– Плечо болит, и кушать хочется, а в остальном, вполне прилично, – ответила я, стараясь улыбнуться. – А где Марджери?

– Она отправилась с Маркизом в полицию.

– Зачем? – я чуть не подавилась при слове “полиция”.

– Мисс Освит взяли под стражу четыре дня назад, и мисс Свон сегодня утром вызвали для дачи показаний.

– Стоп, а сколько же я тогда проспала? – голос постепенно возвращался. Вот только сейчас я стала ощущать головокружение, а кружка с водой вдруг показалась мне нереально тяжёлой.

– Четыре дня, – ответила Белинда, а потом добавила почти шёпотом: – Мы боялись, что ты не выживешь...

Внутри всё похолодело и сжалось. Вот я не думала, что моё ранение настолько серьёзно. Голова стала кружиться сильнее, и если бы не Элен, я бы точно шмякнулась на пол.

Тихо причитая что-то себе под нос, они отвели меня в комнату, уложили в кровать и накормили каким-то противным на вкус бульоном. После чего я снова уснула. Хотя, сколько, в конце концов, можно спать?! Четыре дня провалялась и туда же...

В следующий раз я проснулась от странного чувства, будто на меня кто-то смотрит. Может быть, инстинктивно боялась того, что Кетрин решит меня добить, и, поэтому, почувствовав, чьё-то присутствие в комнате, резко встала. На это движение плечо отозвалось сильной болью, вынудив меня медленно опуститься обратно на подушку.

Судя по всему сейчас была глубокая ночь. В моей комнате горела одна единственная свеча, стоявшая на тумбочке возле кровати. Но даже этого освещения мне было достаточно, чтобы понять, что в кресле у камина кто-то сидит.

– Мардж? – тихо спросила я, прекрасно понимая, что это не она. Что-то сжалось внутри, когда ночной посетитель в ответ на эти слова, встал и медленно направился к моей кровати.

Я опять постаралась сесть. С больным плечом сделать это оказалось не так уж и просто, и когда верхняя часть моего тела всё-таки приняла вертикальное положение, я, подняв голову, встретилась с тёмными глазами того, кто только что присел на край моей кровати.

Именно темными, потому что свет одной единственной свечи не мог передать их ярко-голубой оттенок. Да и всю чарующую красоту этих глаз.