— Э, пацан! — окликнул меня какой-то бугай в спортивном костюме. Едва его узнал, он тоже сидел сегодня с нами в «Газели». — Дай тыщу, на пузырь не хватает. По-братски…

— У самого нет, — отозвался я.

— Да ты чё! — он подошёл ближе, выпячивая грудь, но вблизи зашептал: — Не нравятся нам те хмыри в восьмёрке. Не должно их там быть. Оставь собаку, проверь у них документы. Если всё нормально, пошли их на *** отсюда! И не ссы, Васильев, мы тебя прикрываем, там наши на стрёме. Если чё — падай на землю.

Проверить документы я имел право, да, и эта одна из причин, по которой я мог пригодиться чекистам. Так что Сан Саныч недоумевающе остался у скамейки, поскулив и чуть было не гавкнув от возмущения, что я ухожу без него. Но всё же парень он воспитанный, так что взял в зубы мячик, заворчал и улёгся на землю.

А я подошёл к машине, чувствуя тяжесть бронежилета под курткой. Заметил, как внимательно сидящие в восьмёрке на меня смотрят через окна.

Не-е, что-то не то, это явно не случайные люди. Не курят, не слушают музыку, а мафон при этом я в салоне разглядел. Просто сидят три мужика в чёрном и внимательно смотрят вперёд. Бригада мокрушников? Похоже на то.

Я подошёл к окну со стороны водителя, постучал и показал корку, не открывая её.

— Милиция, — грубым голосом сказал я. — Нарушаем. Здесь остановка запрещена.

— Может, договоримся, начальник? — водитель открыл окно и натянуто заулыбался мне.

Все трое гладковыбритые, но всё равно заметны кавказские черты лица, и акцент у водителя слишком явный.

— Смотря насчёт чего договариваться, — я хмыкнул, чтобы поддерживать вид наглого, но жадного мента, который подошёл срубить лёгкого бабла на лохах. А то ещё заподозрят чего раньше времени. — Документики показываем, а там посмотрим.

— Вот, ща, начальник…

Водитель полез назад, где у него стояла сумка, но человек, сидящий позади, ничего ему не подавал, а смотрел на меня. Решали, что со мной делать.

— Ща всё будет, начальник, — продолжал водила.

Два пассажира смотрели на меня. Затем тот, что сидел впереди, что-то сказал на незнакомом мне языке.

Пора. Решили гасить, видно по глазам. А потом зайдут внутрь, чтобы закончить дело.

Водила резко развернулся вперёд и, вскинув в окно руку с пистолетом, попытался сходу взять меня на прицел. Но я резко шагнул в сторону, уходя с линии огня, и одновременно перехватил его запястье и выкрутил. Вывернул так, что аж хрустнуло, и пистолет с коротким стволом выпал на землю. Водила взвыл от боли.

Пассажиры спешно стали вытаскивать что-то из-под курток, но я просто сиганул в сторону, к задней части машины, и припал к земле, чтобы не достали стрельбой из окон. Пусть поработает прикрытие, раз сами не дали мне ствол.

— Стоять! — крикнул кто-то рядом. — Волыну брось!

Раздалась короткая очередь, зазвенело битое стекло. Дверь хлопнула, зазвучали чьи-то ругательства, ещё выстрелы и отборный мат. Потом совсем рядом послышался пистолетный хлопок, эхом отразившийся во дворе, послышались чьи-то стоны, и уже потом стало тихо.

Я огляделся и поднялся, только отряхнул волосы, потому что битое стекло насыпалось сверху.

Вокруг машины уже были бойцы в чёрном, все с автоматами. Водитель хрипел от боли, держась за сломанную руку, на заднем сиденье машины кто-то лежал и стонал, а вот один успел выскочить и убежать.

Но недалеко, его тут же догнали и повалили на землю.

Теперь уже не до соблюдения маскировки, все собрались рядом. А один из оперативников в гражданском уже насел на водителя, раскалывая на горячую:

— Кто послал?

— Да не знаю я! — кричал тот. Акцент стал слишком сильным. — Мамой клянусь, не знаю! Али знал! Ему фотку дали — найди мужика и хлопни, пять тыщ баксов платят!

Похоже, что водила здорово струхнул и совсем не собирался отпираться.

— Где этот Али?

— В общаге! Там он ждать будет! Как закончили, к нему бы поехали!

И это всё? Думалось, что будет как-то иначе. Но это не местные бандиты, это какие-то явно заезжие гастролёры. И хоть эту бригаду мокрушников повязали, пока заказчик не известен, покушение может повториться.

Но на него уже проще выйти, ведь у и этого покушения ниточки куда-то поведут, главное — правильно за них тянуть. А у меня ещё есть и другие зацепки, которые стоит проверить.

Я отошёл перевести дух на скамейке, а завизжавший от радости Сан Саныч уткнулся мне в ноги, а потом снова запрыгал рядом, облизывая руки и норовя лизнуть лицо. Будто мы вечность не виделись. Видимо, он чуял, что костлявая с косой рядом со мной прошла. Шум всё-таки поднялся немалый.

— Видел тебя, не стал подходить, чтобы не спалили, — сказал отец, поговорив с чекистами. — Ловко ты, на стрёме. А эти могли бы и заранее угрозу распознать, — он неодобрительно покачал головой.