Шрифт:
Ускользнуть от своей черной дуэньи оказалось не так просто, как уверяло Вирджилию сжигавшее ее желание. Ей пришлось ждать, пока девушка заснет на своем тюфяке, и ждать довольно долго. Наконец Вирджилия тихо вышла из номера гостиницы и спустилась вниз. Белая женщина, одна, без сопровождения, торопливо идущая по Митинг-стрит, привлекала внимание поздних прохожих, но эти люди видели ее первый и последний раз в жизни, поэтому опасаться было нечего. Ее новая страсть разогнала все страхи быть узнанной. В переулке рядом с театром «Док-стрит» она встретилась с Грейди, он ждал ее, прячась в тени крыльца одного из домов. Еще на мельнице они условились о месте и времени встречи.
– Ты опоздала! – недовольно сказал он, едва она появилась.
– Раньше не получилось. А ты как? Трудно было ускользнуть из дому?
– Нет, мне это никогда не трудно, но комендантский час для черных пробил полчаса назад. А пропуск у меня – шестинедельной давности. Надо было встречаться днем.
– Если бы мы встретились днем, мы не смогли бы заняться этим… – Она обняла его и страстно поцеловала. – Пришлось бы ждать месяцы, прежде чем мне удалось бы организовать все остановки по «железке». [10] Но мы решили, что это должно произойти сейчас. Мы решили это вместе, помнишь?
10
Имеется в виду «Подпольная железная дорога» – так в США называли тайную систему для организации побегов рабов и перевозки их из рабовладельческих штатов на Север.
– Да, – согласился Грейди.
Вирджилия снова поцеловала его, потом открыла сумочку.
– Вот. Это все деньги, что у меня есть. А на этом листке – адрес в Филадельфии. Это надежный дом, там живут Друзья. [11] Квакеры, – добавила она, видя, что Грейди ее не понял.
– Я не могу это прочитать, – смущенно сказал он, вертя в руках листок. – Ничего не могу прочитать.
– О боже… Об этом я не подумала.
– Но я всегда могу найти Полярную звезду в ясную ночь.
11
Религиозное общество друзей – официальное название протестантского христианского движения, возникшее в Англии и Уэльсе.
– Конечно! А если вдруг заблудишься, можешь спросить дорогу в какой-нибудь церкви. Они, конечно, не всегда безопасны для беглецов, но лучше все равно не придумать. Теперь насчет еды. Считать ты умеешь? – (Он отрицательно мотнул головой.) – Тогда, если тебе придется покупать еду, тебя могут обмануть, если ты ничего не понимаешь в деньгах. Но еще страшнее – это может вызвать подозрение. Пожалуй, украсть будет безопаснее. Ты уж сам решай.
Услышав тревогу в ее голосе, Грейди мягко погладил ее по плечу:
– Не волнуйся, я доберусь туда. У меня теперь есть отличная причина.
Последовало еще одно долгое, страстное объятие.
– У тебя причин куда больше чем одна, Грейди, – прошептала Вирджилия, прижавшись щекой к его груди. – На Севере я научу тебя читать и считать. Мы вставим тебе отличные зубы. Ты будешь самым красивым мужчиной на свете.
Она чуть отступила назад и всмотрелась в его лицо, освещенное тусклым светом фонаря, мигавшего в конце переулка.
– О, как же я боюсь за тебя!
Вирджилия сама удивилась, осознав, что это действительно так. Но почему в ней вдруг вспыхнули такие чувства? Из стремления досадить Мэйнам и им подобным? Или из желания доказать преданность идее? Вероятно, обе эти причины сыграли свою роль, но было и нечто большее.
– Иногда мне кажется, – прошептал Грейди, невесело усмехнувшись, – что за это нам обоим гореть в аду.
За этим смехом сквозила такая щемящая грусть, что Вирджилии захотелось хоть немного развеселить его.
– В каком аду? Для белых или для черных?
– Лучше бы, конечно, для белых. Я слышал, там намного приятнее. Но куда ни попади, конец один.
– Глупости. Мы проживем вместе счастливую и полезную жизнь.
«И пусть только Джордж или еще кто-то попытается нас остановить!» – подумала она.
В конце переулка мелькнула чья-то тень. Сверкнул свет фонаря.
– Кто здесь? – послышался голос.
– Беги, Грейди! – в отчаянии прошептала она.
Негр метнулся в темноту. Вирджилия сосчитала до десяти, сердце ее бешено стучало, а тень становилась все больше… И тогда Вирджилия швырнула сумку на другую сторону переулка и закричала:
– Сторож! Сюда! Какой-то мальчишка вырвал мой ридикюль, я погналась за ним…
Она отдала Грейди все деньги, поэтому ложь выглядела правдоподобно.
Дородный ночной сторож подошел к ней и, тяжело дыша, поднял фонарь повыше.
– Ниггер? – спросил он.
– Нет, белый. Лет пятнадцати, я думаю. С маленьким золотым колечком в ухе. Наверное, стюард с какого-нибудь парохода… Пожалуйста, посветите вон туда… там, кажется, что-то лежит.
Вскоре она уже показывала ему свою сумочку.