Очень скоро Джордж обнаружил, что эта девушка не только красива, но и умна.

– Отец посылает меня в академию для молодых женщин в Сан-Антонио. Он всегда выступает в защиту женского образования. Для человека его происхождения он удивительно либерален. Говорит, что вера в Святую Троицу не должна мешать здоровому интересу ко всему мирскому.

Джордж улыбнулся, чувствуя себя уже немного свободнее.

– Мне нравится ваш отец, – сказал он.

– А вы, должно быть, понравились ему, иначе он бы ни за что нас не познакомил. И я, пожалуй, рада, что он это сделал.

– Правда? Мисс Флинн, это же прекрасно!

Не помня себя от счастья, он порывисто закружил ее в вальсе. Но через мгновение она вдруг легонько похлопала его по руке узорчатым веером, словно прося остановиться. Джордж повиновался.

Опомнившись, он увидел вокруг улыбающиеся лица. Даже Орри едва сдерживал смешок.

– Музыка прекратилась несколько мгновений назад, лейтенант Хазард, – шепнула Констанция.

– Вот как? Черт… О, мисс Флинн… я вовсе не хотел ругаться перед такой…

– Лейтенант, – перебила она его, – это я начну ругаться, если вы допустите, чтобы тот драгун, который снова идет к нам, пригласил меня на танец. Прошу вас, отведите меня прогуляться.

– С радостью!

Джордж предложил девушке руку и повел ее к выходу. Пышноусый майор последовал за ними, вид у него с каждой секундой становился все более устрашающим. Когда от молодых людей его отделяли каких-нибудь три шага, на его пути вдруг возник Патрик Флинн. Он налетел на драгуна, едва не вылив пунш ему на мундир. И тут же разразился такими витиеватыми и продолжительными извинениями, что сердиться на него было просто невозможно.

А Джордж и Констанция к тому времени уже выскользнули за дверь.

– Я влюбился! – сообщил Джордж пару часов спустя.

– Так вот оно что, – откликнулся Орри. – А я было подумал, у тебя нечто вроде нервной лихорадки. Никогда не видел, чтобы ты так глупо вел себя с девушкой. Или путался в словах.

Они медленно брели вдоль речного берега к белым палаткам освещенного фонарями лагеря, который был в спешном порядке сооружен для пассажиров вставшего на ремонт судна. Неожиданно дорогу им перебежал крупный заяц. Джордж вздрогнул. А потом, тяжело вздохнув, как все влюбленные на свете, сказал:

– Мне кажется, я ей понравился. Но не уверен.

– Конечно ты ей понравился. Она почти весь вечер провела с тобой, разве не так? А ведь ей было из кого выбирать. Не обязательно из тех, кто покрасивее тебя, – добродушно ухмыльнулся Орри, – но хотя бы из тех, на кого она смогла бы смотреть снизу вверх.

Джордж обругал друга и ущипнул за руку. Орри захохотал.

– Надеюсь, – снова вздохнул Джордж, – на починку парохода понадобится несколько недель. Она пригласила меня завтра на ужин. Тушеная говядина по-техасски с картофелем.

– Уже и о ее кулинарных способностях поговорили? Тебя послушать, так ты любовь всей своей жизни встретил, – тихо произнес Орри.

– А ведь, ей-богу, может, ты и прав! Когда я обнял ее за талию, я почувствовал… В общем, такого со мной еще никогда не было. Вот только могут возникнуть сложности, если у нас с ней что-нибудь настоящее начнется. Она ирландка. И католичка. А на Севере такое сочетание не всегда принимают благосклонно.

– Ты просто на глазах превращаешься в очень серьезного человека.

– Не могу ничего поделать. Да и плевать. Джордж Хазард, мастер по охмурению прекрасного пола, на этот раз абсолютно бессилен. Вот что самое странное.

– Ничего странного. Я тебя очень хорошо понимаю.

Джордж был так занят своими мыслями, что даже не разобрал толком слов Орри и грусти в его голосе тоже не заметил.

Далекий гудок сообщил о скором отходе баржи. Джордж пожал руку Патрику Флинну:

– До свидания, сэр. Вы были чрезвычайно добры к чужаку.

– Вы уже не чужак, молодой человек, – возразил Флинн, бросив быстрый взгляд на дочь.

Констанция накинула на плечи легкую шаль и теперь возилась с зонтиком. Флинн положил руку на плечо Джорджа и легонько сжал его:

– Храни вас Бог там, куда вы отправляетесь. Очень надеемся, что с вами ничего не случится на вашей нелегкой службе. Мы хотим, чтобы вы к нам вернулись.

– Да, сэр. Я обязательно вернусь.

В его голосе прозвучало больше надежды, чем уверенности. Джордж достаточно читал газет и знал, что в Мексике уже погибло много людей – и не только от вражеского огня, но и от болезней. Война пока не кончилась, и погибших будет еще больше. Пару дней назад подобные мысли его совсем не тревожили. А теперь вдруг, в этом нелепом городишке посреди пустынного побережья, жизнь обрела огромную ценность.