— А ты расскажи, что знаешь.

Повисло молчание. Арестант глядел на свои руки, сложенные на коленях. Мял, сжимал собственные пальцы судорожно. Адвокат глядел на него пристально, колюче. Эльза притихла на жестком стуле, глядя на парня со смесью сочувствия и легкого страха.

— У дознавателей имеются свои способы развязывать языки упрямцам, — поведал адвокат хмуро.

Арестант вздрогнул, поднял испуганный взгляд.

— Я… понимаю, господин, — отозвался он. — Но я не знаю, с чего начать. И… я вообще плохо помню, что произошло. Помню скитания по бесконечным коридорам. Наверное, это было подземелье. Но я не уверен, — и смолк.

Снова опустил взгляд.

А с чего адвокат его расспрашивает? Если его обвиняют — так и спрашивать должен дознаватель. Которого он, Аргент, так и не увидел с момента ареста. Вчера до него дела никому не оказалось. Да и нынче — сидит здесь уже битый час. А адвокат, которого не волновали проблемы безвестного бродяги, слишком уж настойчиво требует ответов.

Словно заинтересован кровно.

— Если не получается вспомнить сначала — начни с конца, — мягко подсказал он. — Ты бродил по лабиринтам. Где-то под землей. Ты так решил, должно быть, потому что там не было окон. И не видно было солнечного света. А как ты очутился в Ковентри? И где именно ты вышел в город. Ты же вышел откуда-то?

Парень снова взглянул на него. Застыл, размышляя — как лучше сказать.

— Понимаете, господин, — тихо начал он. — Я в последний раз очень долго шел. Пустые переходы тянулись и тянулись, и выхода не было видно. Так что я устал, выдохся и лег спать. Нашел место прямо на полу. А проснулся на скамейке возле какого-то дома. Встал и пошел, потому что не понял, где нахожусь. А окон там и правда не было, — прибавил он задумчиво.

— Там — это в лабиринтах? — уточнил адвокат после некоторого молчания.

— Ну да, — парень кивнул. — Я в ту казарму ночью зашел. Луна светила, — он помолчал. — А потом бродил, бродил…

— А что ты ел? — спросила вдруг Эльза. — Ты ж сказал — может, не один год бродил.

Аргент вжал слегка голову в плечи, кинул взгляд на адвоката. Ему показалось — тот сейчас одернет жену, чтоб не вмешивалась. Но он вроде как и внимания не обратил.

— Ну, — промямлил парень. — Я как-то улиток ел… голодный очень был. А я ведь помню — их едят! Помнишь, Эльза? — он сам не заметил, как тон его сделался более оживленным.
– Мы детьми еще были, и как-то недалеко от речки, на поляне, видели троих, которые улиток жарили на костре и ели? А…

— Нет! — рявкнула вдруг Эльза, заставив его вздрогнуть. — Ничего такого я не помню.

Она нахмурилась, руки сложила на груди. Парень недоуменно воззрился на нее.

Судя по резкому возгласу — помнит, и даже очень. Только чего тогда так орать? Уверять, будто не помнит ничего.

Он в последний момент прикусил язык, чтоб не озвучить очевидного: всё она помнит прекрасно. Если так говорит — значит, хочет, чтоб так думали. Явно не он, Аргент — на то, что думает он, она плевать хотела. Он — простой бродяга, без имени и прошлого. А вот муж… только для чего ему врать? Что такого-то стряслось в тот день? Ему тогда было лет тринадцать, да она на полгода-год младше его. Он каким-то чудом исхитрился улизнуть из-под бдительного ока дядюшки. Попало потом, конечно, за то, что увильнул от работы. Но зато Эльза тогда еще не насмехалась над ним за то, что он — нищий! Да и друзья у него были…

— Ну да, — пробормотал он. — Я, наверное, напутал. В общем, я как-то улиток ел, вкусные оказались. Только огня не было — пожарить их. Так есть пришлось. Голодный был. А другой раз я улитками отравился, и еще они горькие были.

— Ты что, целый год, или сколько ты там блуждал — питался одними улитками? — подал голос адвокат.

— Ну, не только, — пробормотал Аргент.

Помнится, он и крыс ловил — в удачные дни. Как-то даже птичка попалась. Уж только Творцу ведомо, как она залетела в проклятое здание!

— Что ж, — резко оборвал его адвокат. — Ты сумеешь показать то место в городе, где проснулся? Ты ведь говоришь — спать ложился где-то там, — он неопределенно мотнул головой. — А проснулся уже на улице.

— Как же я найду то место, — растерялся парень. — Я города-то не знаю!

— Ну, ты же шел по улицам. Наверняка и дорогу запомнил. Дома, мимо которых шел.

Парень недоверчиво покачал головой.

— Я не найду, господин, — выдавил он. — Город такой большой! Я ведь шел, куда глаза глядят. Дорогу не запоминал. Да и на что оно вам?

— А это не твое дело, — резко оборвал тот. — Оно и не мне вовсе надо. А людям, которые заинтересовались историей твоих похождений. Шутка ли — вот так запросто из Гельвеции в Манор!

Людям, значит. Ну да, чего ж не понять. То — люди. А он — так, бродяга.

— Большой город-то, — повторил Аргент, опустив голову. — А я здесь впервые очутился. Я и назад к рынку-то вряд ли дойду. Плутать придется. А уж туда, где проснулся, — он покачал головой.

С грустью подумал, что совсем и не лукавит. Ковентри и правда велик. Он бы, может, и сам рад вернуться, откуда пришел. Да не сможет!