Первая крепость Охотников

— Слышь, малой, не беси меня. Пей давай, — угрюмый Дэн подвинул большую кружку с пенной жидкостью сидящему напротив него, и как всегда улыбающемуся Куперу.

— Нет, дядя Дэн, не уговаривайте. Мама сказала: «Нельзя», значит нельзя. А вот найдём отца, тогда…

— Да ё-моё, — перебил молодого Охотника Дэн, который угрюмо пил в одно лицо. — Опять завёл старую песню. А ты будешь смеяться, малой, однако, увидеть, как ты пьёшь — нормальная мотивация, чтоб найти побыстрее твоего батяню. И не называй меня дядей. Что за бред.

— Простите, брат Дэн, — почтительно склонил голову Купер.

— «Простите», — передразнил его Дэн неприязненно. — Откуда вы все такие вежливые? То ли дело твой батя. Дерзкий, резкий, как понос. С самых юных лет. Ну, правда, ему тумаков больше всего доставалось за свою дерзость. Но так и он в долгу не оставался. Весёлые были времена.

— Всё бухтишь? — раздался сзади насмешливый голос, когда без лишних звуков из воздуха проявился Старый Мак.

— О! Здорово! — повернулся к нему Дэн. — Как оно?

— Как «оно» что? — усмехнулся в бороду Мак, присаживаясь рядом.

— Как оно всё? — неопределённо покрутил ладонью Дэн. — Тихо здесь сегодня, скучно.

— Тихо и скучно, говоришь? — усмехнулся Мак. — Да потому что все делами заняты. Делов выше крыши. Пока вы тут двое прохлаждаетесь.

— А у нас, можно сказать, праздник, — широко усмехнулся Дэн.

— И какой это у вас праздник? — нахмурился Мак.

— Ну, к примеру, Новый год.

— Слышь, старый, ты совсем с ума сошёл? Лето на дворе, — кивнул Мак на окна, где светило яркое солнышко и пели птички.

Но на это совсем не смутило Дэна.

— Ну, слушай, хочешь я тебе навскидку десяток миров назову, где прямо сейчас Новый год?

— Не, не надо. Я сам знаю, — сказал Мак.

— Да и повод у нас есть, между прочим, — подмигнул ему Дэн.

— Какой ещё повод?

— Возможно, встреча с нашим общим другом Сандром пройдёт быстрее, чем ты думаешь.

— Вот как?

Дэн усмехнулся и потянул носом.

— А что это вы пьёте такое?

— Не вы, а мы, — улыбнулся Дэн, подбирая стоящую кружку перед Купером, подвигая к Маку. — На, попробуй. Что скажешь?

Мак потянул носом, затем засунул палец и осторожно облизал. Он давным-давно знал старого Дэна и иногда понимал, что даже железный желудок Охотника не всегда принимает всё то пойло, что употребляет Дэн в те минуты, когда его посещают креативные мысли.

— Ну, вроде ничего так, — улыбнулся Мак.

— Ничего так, — передразнил его Дэн. — Между прочим, это последняя бочка медового эля из Терканакуса.

— Терканакуса? — нахмурился Мак, кое-что вспоминая. — Так его же уже тысячу лет, как нету.

— Отож, — поднял палец Дэн. — Так что, если не хочешь, я сам допью. Жидкость буквально бесценная.

— Не, не, не, — убрал руку Дэна подальше Мак. — Нормально, выпью. Так что за новость-то про Сандра?

— Ну, новость не про самого Сандра, но нам удалось найти мир, который он просил, — Дэн кивнул на Купера. — И что мы там встретили, мой молодой падаван?

— Расу разумных медоедов, которые практически деградировали обратно до уровня простых животных, — с запалом в глазах начал вещать Купер.

— Медоедов, значит? — улыбнулся Мак. — А не те ли это медоеды, которые… — он начал, но Купер его тут же перебил.

— Да, дядя Мак, именно те. У Сандра в новом мире — медоед из этого мира.

— Слышь, какой я тебе «дядя»? — нахмурился Мак.

— Во, скажи ему! — сказал Дэн. — Задолбал своей вежливостью. Может, ему леща прописать?

— Леща прописать… — усмехнулся Мак. — А ты не думаешь, что, когда Сандр вернётся, он тебе все «лещи», которые ты надавал его сыну, вернёт стократно?

— Ну, пусть попробует, чё, — нахорохорился Дэн. — Эта битва будет легендарной!

— Ха, и зачем я это сказал? — усмехнулся Мак. — Теперь зуб даю, что ты его специально спровоцируешь.

— Не, ну а что? Не постоянно же пить, надо ж в перерывах и кровь разгонять, — подбоченился Дэн.

— Да, да, да, кровь разгонять. Сколько, к примеру, этот пиршественный зал в Первой Крепости перестраивали после наших «посиделок»? Не помнишь?

— Не-а, — весело улыбнулся Дэн.

— Вот и я не помню. А по факту-то его Архитекторы строили. И раз пять перестраивали. И сказали, что задолбали мы даже их. Он, по идее, неуничтожимый.