– Чего ты завелся?
– попытался Грег успокоить внутренний голос, - не было никакой реакции.

– Вот именно, - не унимался внутренний голос, - кто-то пыхтит, гремит, ругается, скребется в стену. И никто не проявляет к этим звукам никакого интереса.

– Ну я вообще-то не сильно шумел, - попытался оправдаться Грег.

– Ключевое слово здесь шумел, - отмел его возражения внутренний голос, - теперь дальше. Что ты говоришь увидел?

– Ничего, -ответил Грег.

– Вот именно, - наставительно сказал внутренний голос, - а был бы в этом поселении хоть кто-то он бы обязательно хоть какой, но огонек зажег.

– Может я его просто за деревьями не вижу? – сказал Грег.

– Да будет тебе известно, юный оболтус, - продолжил наставления внутренний голос, - но огонь в лесу виден очень далеко, даже сквозь ветки и листву. Именно поэтому разведчики и охотники ночью никогда костры не разводят.

– То есть ты предполагаешь, что в лагере никого нет? – уточнил Грег.

– Не предполагаю, я в этом уверен, - ответил внутренний голос.

– А нет именно сейчас, - попытался уточнить Грег, - или нет вообще?

– Слушай, не наглей я, - сказал внутренний голос, - я и так за тебя весь анализ сделал. Может ты тоже толику усилий приложишь?

Грег не стал ничего отвечать на этот явно риторический вопрос от внутреннего голоса. Веки его в отсутствии света и внутреннего раздражителя схлопнулись почти мгновенно. Голова, отяжелевшая от кучи информации, дала приказ телу расслабиться и спать. Тело с радостью подчинилось.

Ночью Грега мучили кошмары. Он продолжил пробираться по лесу полному ловушек. Но на этот раз ему никак не удавалось разглядеть их в траве. Он раз за разом оказывался в их плену. Тело его кричало от боли. Крючья, сучья, колючки рвали его. Последней из ловушек оказала ловушка с петлей. Резко вылетевшая откуда-то снизу веревка обвилась вокруг него и он, повинуясь ее движению взмыл вверх. Такого его мозг уже вынести не мог и скомандовал просыпаться.

Открыв глаза Грег увидел под собой землю. В страхе он забился и не сразу понял, что происходит. От таких ночных похождений он все-таки свалился с веток и сейчас висел на своевременно привязанной веревке. Грег извернулся, зацепился рукой и принялся залезать обратно.

Ловкость ему еще развивать и развивать. Веревка спасла его от неприятностей при падении, но она же мешала влезть обратно на ветки. Грегу пришлось сильно постараться, чтобы оказаться сверху веток. Внутренний голос что-то буркнул, когда он разрезал веревку, чтобы не тратить время на развязывание стянувшихся узлов. Грег пообещал ему, что купит новую, чем вызвал новые стенания внутреннего голоса про расходы, сплошные расходы и никаких доходов.

Спустился с дерева и направился в лагерь. Хоть внутренний голос вчера и доказывал, что лагерь пуст и возможно заброшен, но Грег не спешил идти к нему в открытую. Он передвигался, таясь за деревьями и кустами. Вот и ставшая почти родной стена. В это раз Грег не стал изображать из себя стенолаза. Он потихоньку двинулся вокруг строения.

Вышел за угол и притаился. Лагерь действительно выглядел заброшенным, заросшим, неухоженным. Тем не менее Грег затаился возле угла дома и долго стоял прислушиваясь. Тишина. Ему надоело ждать, и он вышел из-за угла. В центре лагеря было пустое пространство, а вокруг него располагались строения. Несколько землянок, пару небольших домиков, толи амбар, толи сарай, из-за которого он вышел. В центре пустого пространства находился навес и кухонные приспособления. Обложенное камнями место для костра. Камни покрылись мхом, угли рассыпались в золу и уже почти полностью смешались с землей. Лавка под навесом треснула и развалилась. У стола сгнили доски столешницы и сейчас в его центре зияла огромная дыра.

– Ничего не понимаю, - вслух сказал Грег, - если этот лагерь давно заброшен, то откуда пришел или пришли ночные гости в поселок шахтеров? А может это лагерь обманка? Но зачем городить такой огород? Ладно пройдусь, посмотрю в домах, может что и прояснится.

Сначала он заглянул в сарай-амбар. Все-таки сарай. Наверное, его использовали для хранения, награбленного и припасов. Внутри было пусто, если не считать нескольких истлевших свертков какой-то ткани. Определить какой нельзя было из-за старости и плесени, да и в тканях Грег не разбирался. Как он уже понял, он во многих вещах важных для авантюриста не разбирался. По возвращении в замок он намеревался обратиться за помощью к Маркусу, чтобы он его подготовил не только в военном деле, но и научил бытовым премудростям.

Пустота сарая расстроила Грега. В своих мечтах он уже видел горы золота и сокровищ, что разбойники награбили с проезжающих по тракту купцов. Хотя ни золота, ни сокровищ купцы обычно не возили. Купцы все чаще выступали доставщиками товаров из одной точки в другу. Приезжая в замок они отдавали одни товары и забирали другие. Маршрут выстраивался так, чтобы суметь объехать как можно больше замков за один раз.

Владетели замков составляли списки нужных им товаров и тех товаров, что они были готовы продать. Списки подавали в гильдию купцов. Гильдия предлагала цены продажи и покупки. Чтобы она не наглела зорко следила королевская канцелярия. В случае чего для некоторых товаров устанавливалась фиксированная королевская цена. Так что денег в этих торговых операциях особо не возникало. Окончательный расчет осуществлялся в городском банке.

В общем золота и сокровищ разбойники с купцов стрясти не могли. Они конечно могли попробовать напасть на сборщиков налогов, но мытарей обычно сопровождали достаточно сильные отряды. Жажда наживы конечно могла вызвать нестерпимый зуд в ладонях у разбойников и могли попытаться перебить такой отряд. Даже если им это удавалось, то потом по их душу являлись новые отряды и участь разбойников была незавидной. В общем разбойники обычно отыгрывались на крестьянах. А что взять с крестьянина кроме долгов?