— Никаких условий, — роль дипломата адмиралу Нахимову была не слишком привычна, однако почему-то именно на его плечи русский император возложил ответственность за данную экспедицию. Причем не только в военном, но и дипломатическом плане. — Русский император не считает Инчжу законным правителем Китая, сейчас у нас установлены дипломатически отношения с Нанкином и императором Хун, первым представителем небесной династии Сюц. Династия Цин утратила божественный мандат неба и теперь будет низвергнута.

Нахимов отлично понимал, что с точки зрения китайцев все что он говорит является полнейшим бредом, однако в данный момент он просто выполнял инструкции, которые были ему озвучены лично русским императором в Николаеве. России не нужен был новый «более выгодный» договор с Китаем, России нужно было максимально ослабить Поднебесную империю на столько, на сколько это было возможно.

— Но это невозможно! — Переговорщики «принимающей стороны» выслушав перевод слов русского адмирала резко заволновались и начали что-то высказывать друг-другу. Очевидно такой постановки вопроса они не ожидали.

В своих богатых, вышитых золотом разноцветных шелковых одеждах китайские вельможи выглядели настоящими попугаями на фоне одетого в строгую темно-синюю адмиральскую форму Нахимова. Адмирал даже не посчитал нужным надевать все свои ордена, на его груди одиноко висел Георгий четвертой степени, полученный еще во время Царьградской войны, и орденская планка, ленты на которой вряд ли могли что-то сказать китайцам.

— Это не невозможно. Так будет. У вас есть ровно два выхода. Либо император-самозванец сдается на милость русской армии, отрекается от трона и отправляется с семьей в изгнание доживать свой век в одном из российских городов, а Пекин открывает ворота без боя. Либо мы возьмем город штурмом со всеми соответствующими этому делу последствиями, и многие этого могут просто и не пережить.

В течение двух следующих дней китайские переговорщики пытались убедить руководство русской армии смягчить позиции, однако в итоге стало понятно, что они просто тянут время и не собираются ни о чем договариваться. Впрочем, и русские потратили это время не зря — в Тяньцзин был переброшен личный состав пехотных полков, артиллерия боеприпасы и продовольствие, необходимое для дальнейшего рывка на Пекин.

Конечно, во многом действия отряда Нахимова были блефом. Захватить полуторамиллионный город имея под рукой пять тысяч бойцов объективно невозможно. Во всяком случае, если китайцы найдут в себе силы и организуют полноценное сопротивление. Да просто если каждый китайский мужчина возьмет в руки палку, эта толпа задавит интервентов массой без всяких для последних шансов, никаких пуль и снарядов не хватит чтобы всех убить. Расчёт был на то, что глобальная неразбериха, творящаяся в стране, просто не позволит изобразить хоть какую-то оборону города. Однако китайцы все же смогли удивить.

На девятый день, если считать с момента начала высадки на берег, уже в двадцати километрах от стен Пекина русский отряд был встречен достаточно значительными силами под желтым флагом с Цинским драконом. По прикидкам более опытных в таких делах армейских офицеров собранное китайцами войско насчитывало порядка двадцати тысяч человек. В пять раз большое того, что было в распоряжении у Нахимова. Вот только боеспособность армии не всегда измеряется численностью.

На этот раз китайские военные, наученные горьким опытом, уже не пытались атаковать вторгшегося в их страну врага в полный рост. Там тоже были не совсем дураки — а может подсказал кто-то, — они попытались за отведенные им несколько дней зарыться в землю и соорудить такой себе оборонительный район, мимо которого русским пройти будет просто невозможно. И в принципе план мог бы и сработать: все же у Нахимова в запасе было совсем не много снарядов к нарезной артиллерии и уничтожать зарывшуюся в землю вражескую пехоту, обрушивая на нее сотни тысяч взрывных подарков, как это было, например, в битве под Франкфуртом пятнадцать лет назад, он просто не мог.

Вот только набранные с бору по сосенке и кое-как вооруженные обыватели, вставшие было на защиту Пекина — это совсем не опытные и мотивированные французы, способные сидеть под градом снарядов часами и сутками. Китайские ополченцы, впервые познакомившиеся с европейским оружием, очень быстро — задолго до того, как ситуация для них действительно стала критической — начали банально разбегаться, не слушая командиров и здравый смысл.

Попытка исправить положение массированным ударом конницы и вовсе привела к чудовищным потерям. То, что кавалерия не способна атаковать пехоту в лоб, было известно еще во времена Наполеоновских войн, а с тех пор прогресс в оружейном деле шагнул еще много дальше. Несколько залпов колпаками Говорова, которые буквально косой срезали всадников сотнями, быстрая ружейная стрельба рассыпавшейся по складкам местности пехоты, и китайцы — а вернее это была маньчжурская конница — не смогли даже приблизиться к русским позициям. Не доскакав до рубежа атаки сотни метров, всадники повернули своих коней обратно и попытались спастись бегством. В принципе у них это даже получилось, тратить боеприпасы на убегающего врага было просто нецелесообразно — всех китайцев все равно не убьешь, нет смысла даже пытаться.

В итоге после двухчасовой неспешной артиллерийской подготовки, на вражеских позициях практически не осталось защитников, и достаточно приличные на вид укрепления были заняты русскими фактически без боя.

Сражение на реке Тунхуэйхе вообще стало типичным примером столкновения европейской армии с китайской или любой другой армией «отсталых народов». Китайская армия имела огромное преимущество в численности, однако была без шансов разгромлена и рассеяна по округе, мгновенно превратившись в банды разбойников и мародеров. При этом соотношение потерь тоже было впечатляющим: защитники потеряли около двух тысяч человек убитыми и раненными, а атакующие — семь. Семь человек, из которых двое были убиты собственным разорвавшимся у среза ствола пушки снарядом, и еще один сломал шею оступившись и неудачно упав в вырытую китайцами траншею!

Разгром китайских войск на реке Тунхуэйхе — сколько их уже было за последние несколько лет — вызвал в Пекине натуральную панику. Из города прихватив самое ценное бросилась убегать, все кто вообще мог это себе позволить, начиная от императорских чиновников закачивая мелкими ремесленниками и мастеровыми. В этом собственно расчёт заключался, всерьез штурмовать двумя неполными полками полуторамиллионный город в штабе русского отряда естественно не собирались, китайская столица вполне способна была без следа поглотить вдесятеро большие силы. Вот только защищать город никто с той стороны и не помышлял.