Во-вторых, сообщалось, что в связи со слишком большим концептуальных отличий между вселенными DnD и Марвел, я не смогу обучится местной магии, получить местные «баффы» в виде мутаций и прочих симбионтов. За это мне давался бонус — каждый поднятый мой уровень я буду получать артефакты, ценность которых напрямую будет зависеть от величины уровня. То есть на втором на убер плюшку, подобной автомату с бесконечными пулями в обществе первобытных людей, рассчитывать глупо.

С одной стороны было обидно. Стать владельцем Венома, испытать на себе укус радиоактивного паука, сделать себе перстень из Камня Пространства. Какой попаданец не мечтает стать обладателем таких полюшек?

Вот только на безрыбье и рак рыба. Ведь дела у племени, где я родился, происходили все хуже и хуже. Еще в прошлом мире я был преподавателем истории одного неплохого вуза на территории нашей необъятной и прекрасной страны и благодаря этому очень неплохо знал об истории Земли. К сожалению, моей специализацией была история Евразии, а не Америки, которую я выбрал толи, прекрасно зная какой кошмар вечно происходил на территории самого большого континента, толи из-за стресса от свалившихся новостей. И теперь приходилось сталкиваться с последствиями.

Ленапе или, как их назвали европейцы, делаверы населяли долину реки Делавэр от мыса Хенлопен до севера штата Делавэр, включала западную сторону нижней долины Гудзона на юге Нью-Йорка. Это было одно из немногочисленных «цивилизованных» племен индейцев, которые занимались земледелием и скотоводством, пользуясь богатой долиной реки Делавер. Все это я помнил из рассказов моего коллеги по работе, как раз специализировавшегося на истории Северной Америки и любящего присесть на благодарные уши.

Чего я не знал, так это того что к 1700 году этот народ был почти полностью истреблён. По рассказам нескольких мужчин-старейшин раньше народ ленапе был почти в пять раз больше, чем сейчас. Но приход белых людей, принесших с собой выгодную торговлю, за которую сцепились глотками почти все племена жившие в районе озера Гудзон, в том числе и знаменитые ирокезы, а также привезенные из Европы десятки неизвестных и неизлечимых болезней очень сильно ослабило этот народ. Сейчас осталось лишь два отдельных племени — ушедшее на север Манси, в котором родился я, и Унами, которые решили остаться на родине и продолжать сражаться с другими индейцами под громкий смех довольных белых, для которых войнушка индейцев была выгодна в любом плане. Ведь чем меньше краснокожих макак, тем больше земли им достанется.

Но даже здесь на нас иногда нападали небольшие отряды врагов, разоряя посевы, убивая беспомощных землепашек и, в редких случаях, похищая мужчин и маленьких девочек, уводя в свои поселения в качестве добычи. С маленькими мальчиками такое не проходило — за ними, не смотря на относительную свободу, следили постоянно, как за самым ценным активом племени.

Мне это даже шло на пользу. В небольшом племени, где едва набиралась тысяча женщин и сотня мужчин, работы было много у всех. Даже у слабого «пола». Поэтому различий в воспитании между девочками и мальчиками почти не было, и мы росли нормальными детьми, по меркам моего старого мира.

Это позволило мне в мои пять лет накопить целых 120 опыта, начав недавно ставить в окружающих лесах силки и разные ловушки на мелкую дичь. Все под присмотром и наставлением бывалых охотниц, которые, стоило к ним обратиться и состроить грустные глазки, не могли мне сказать нет. Да здравствует 17 харизмы!

Давали за этих мелких зверьков всего ничего, в среднем 5 опыта. Но это было только начало. А ждать я умел и это постепенно приносило свои плоды.

Понемногу стало проявляться мое преимущество в харизме и более взрослом сознании. Все дети в поселении, даже те, которые были старше меня на 3–4 года, стали признавать во мне неформального лидера. Да, были несогласные. Все же девушки в этом мире сильный пол и слушаться мужчину ни за что не будут, но правильные слова, намеки, а также честно разбитые в драке один на один носы быстро меняют отношение. Да здравствует равноправие и отсутствие сексизма, которое позволило мне ударить женщину, чего я в старом мире себе не позволил ни в коем случае.

Это дало мне несколько плюсов.

Во-первых, малышня начала прикрывать меня в моих ночных побегах в лес, начавшихся, когда мне стукнуло 7 лет.

Зачем я так начал делать, несмотря на опасность? Причина проста — эльфы-дроу или темные эльфы в первую очередь ночные охотники. Они прекрасно видят ночью и очень плохо при солнечном свете. Именно из-за этого я терпеть не мог солнечные дни, которые, слава богам, благодаря близости озер и моря в этих краях были не частыми гостями. Так что ходил как слепой крот и проклинал все вокруг я не часто.

А прогулки в лес, особенно в безлунные ночи, стали приносить мне очень много опыта. Да, большое количество живности уже давно отбили наши охотницы, но она была в основном дневная, в то время как моя добыча была ночной.

Первая же охота принесла мне 50 опыта, когда точным и метким выстрелом Мистического заряда и последующей за ней Вспышкой мечей была уничтожена целая стая летучих мышей. Первый представлял собой тонкий желтый луч, больше похожий на лазер, убивший вожака стаи, а второй — мгновенно появившиеся вокруг меня призрачных клинков и изрубившие остальных в капусту.