Если он не дурак – промолчит про вчерашнее. Сделает вид, что ничего не было. А если дурак… сколько им тут еще быть?

– Дней десять.

– Я вслух говорила?

– Да.

– Дожили. Ладно… девочки, придется нам побыть с Кайей. Если что.

Ответом был благодарный взгляд девушки. Ничего, подруга, прорвемся. Кто сказал, что не бывает женской дружбы?

Бывает. Прямо здесь и сейчас.

– Девочки, время. Завтрак-завтрак… ай-лю-лю потом!

– А как быть с упражнениями? – это Фати.

– С нами походит, – отрезала я. – Не переломимся. Кайа, не бойся, если что – просто посидишь рядом, на море полюбуешься. Девочки, на крыло!

– Хорошо.

Синяк, кстати, почти и заметен не был. Вовремя намазали. Но…

– И синяк ты получила вчера. В обед.

– А где?

– Веткой хлестнуло, – ответила Мариса. – В парке.

Кайа согласилась.

Интересно, дурак санторинец или нет? Посмотрим…

Дурак, кто бы сомневался. Доказательства я получила, считай, сразу, как мы пришли в столовую. Тесной компанией.

Впереди Мариса, рядом с ней, может, на пять сантиметров отставая, Олинда и Севилла, потом мы втроем. Кайа пряталась за всех нас. Куда и надменность девалась?

Хотя я отлично знаю – куда. В неприятностях рассосалась.

Когда за попу прихватят, тут уж не до всякого нехорошего. Выбраться бы!

Санторинцы располагались за своими привилегированными столами. Мой взгляд тут же выцепил одного из них… Ну-ну!

Так бы я его не узнала, но полет по тропинке не прошел для парня даром. Галька только выглядит кругленькой и удобной. Но тот, кого по ней хоть раз протащили, быстро понимает, сколько у нее острых углов.

Если Кайа выглядела вполне прилично, то этот кадр… Синяки темнели, подчеркивая форму бровей, разбитый нос пламенел над красивыми (но тоже разбитыми) губами, глаза торжествующе сверкали, и все это в обрамлении романтических волн белой ткани… красота!

Вот нас заметили. И черные глаза вспыхнули уж вовсе торжеством. Кайа вцепилась в меня так, что больно стало.

– Цыц! – шепнула я. – Расслабься! Улыбаемся! НУ!!!

Получилось неплохо. А пальцы, которые сжались на моей ладони еще крепче, перетерплю.

Его высочество Баязет встал из-за стола.

За ним, весьма недовольный, поднялся ректор.

– Девушки, подойдите сюда.

Ему-то явно хотелось разобраться камерно. Но поди откажи… дипломатия!

Мы послушно прошествовали к столу.

– Эсса Ибанес, эс Мехмет Четин сегодня утром сказал мне, что вы приняли его предложение и согласились ехать с ним в Санторин.

– Н-нет! – пискнула Кайа. – Я не хочу! И не поеду!

Ректор нахмурился.

– Эсса?

Я выдохнула. Кажется, отвертеться не получится.

– Эс Орландо Чавез, моя подруга растерялась. Эсса Ибанес хочет сказать, что предложения эс ей не делал, ни на что она не соглашалась и никуда с ним не поедет. Тем более в гарем.

Ректор посмотрел с благодарностью.

– Эсса Ибанес, все так?

– Д-да. Простите, эс Чавез, я растерялась.

Зато не растерялся санторинец.

– Ты! Это вчера ты была!

Так я и знала, что надо было бить сразу. Нет же, поговорить вздумала… вежливость – зло.

– Я? Вы вчера и мне предложение сделали, эс? А почему я не в курсе?

По столовой плеснуло смешком, санторинец… как его – Мехмет? Четин? А выглядит как синьор Помидор! Он расправил плечи и двинулся вперед. Решил авторитетом надавить? Ну-ну…

Девушки и не подумали отойти.

Мариса и Олинда только плотнее сдвинулись, показывая, что своих не сдаем.

– Это ты меня избила!

И все это с акцентом.

Я коснулась плеч подруг, они пропустили меня – и снова сдвинулись, загораживая Кайю. А я встала перед эсом Четином. И лишний раз порадовалась, что Каэтана такая мелкая.

Я ему носом в грудь утыкаюсь, а с учетом накрученной ткани еще и втрое тоньше кажусь.

– Я? Вас? Избила?

Смех усилился. Грустными были только пять человек. Четверо как раз от меня и огребли и прекрасно знали, что я – могу. А пятый – эс Хавьер – просто сжимал кулаки. И явно мечтал добавить санторинцу.

– Ты там была!

– Ага, – покивала я со знанием дела. – Делаете вы предложение девушке, все как положено, кольцо преподнесли, на колено встали, и тут появляюсь я. И ка-ак… подпрыгну! Да ка-ак допрыгну! Чем я вас побила-то? Головой или ногами?