— И кофе варит отвратительно.

— Даже вы заметили? В том плане, что люди не всегда улавливают нюансы. Драконы тоньше чувствуют вкус еды, напитков. А хотите, я вам дам тогу? Мы с вами одного размера. У меня есть прекрасная тога. Сейчас найду.

Через полчаса на место отчалившего грузового вертолёта, привезшего диван и телевизор, приземлилось аэротакси. Анатоль вышел в белоснежной тоге и босиком, открыл переднюю дверь и сел рядом с девушкой-пилотом. Глянул на её длинные голые ноги в коротких шортах и потянулся за ремнем безопасности:

— А это вы, мадемуазель. Пожалуй, я в этот раз пристегнусь.

Девушка сидела и недоуменно смотрела на мужчину:

— Я вас еще не возила. Нет. Чудика усатого с плешкой на голове с этого адреса возила, а вас — нет. Вас бы я запомнила, император, — подмигнула пилотесса и игриво закусила нижнюю губу.

Лора взглянула на часы на мониторе домашнего компьютера — четыре утра, скоро рассвет. Можно тихонько вытащить на улицу шезлонг и хоть немного побыть в тишине под присмотром звездного неба. Драконы часто любуются закатами, рассветами, звездами, Луной, укладываются на площадках перед пещерами, а потом просыпаются от нагревшего их чешую солнышка, или моросящего дождя, а бывает, что их будит шум нового дня или назойливая соседская детвора.

Лора тихо, чтоб не привлечь внимание Лео, прокралась мимо клетки. Уставший несколько часов подряд бесноваться дракон сидел лицом к стене, пел старинную народную песню и отбивал ритм хвостом. Что самое интересное, хвост попадал в ноты, Лора помнила этот мотив, а сам дракон фальшивил, словно пел пьяным, да еще и другую песню.

Пройдя клетку, Лора глянула на диван — на мягких объемных подушках никого не было. Впереди на кухне тоже только мебель, оглянувшись в поисках свекрови, вдруг Лора не заметила Бруно, спящую в гнезде, она наткнулась на взгляд Лео. Пустой не отличающей её от стены.

«Старческая деменция не вылечивается, — вспомнила она чьи-то слова в больнице. — Будут моменты просветления, вам будет казаться, что болезнь отступила, но это не так. Следующие лет тридцать у драконов и десять у людей вы будете с ним на эмоциональных качелях. Медицина продвинулась вперед, продлив больным годы жизни. Правда, некоторые родственники зовут это агонией».

— Тридцать лет такой жизни, как прошедшие сутки я не выдержу, — прошептала Лора и пошла к входной двери.

Оттянув ужасно громкую для ночи и тяжелую дверь в сторону, Лора увидела, что на площадке в шезлонге кто-то спит. Подойдя ближе, в неясном свете зарождающегося рассвета, она опознала в спящем существе свою свекровь. Та, закутавшись в плюшевый халат, в котором ходила по пещере вечером, прекрасно спала тихонечко похрапывая.

«Так вот почему она внезапно замолчала, когда Лео стал буянить. Она просто вышла из пещеры, оставив меня слушать вопли и песни своего сына!» Словно в подтверждение её мыслей из пещеры донесся хохот Лео. Лора вздохнула, взяла второй шезлонг и разложила его рядом со спящей свекровью.

Чернота неба начала светлеть, словно с краю открыли кран с прозрачной водой, и она постепенно разбавляла интенсивность темного цвета. Звезды, бледнея, стали исчезать. Внизу в долине запели птицы, а потом звук резко оборвался и чей-то голос хрипло сказал — «Алло!»

— Зимой будет неуютно спать на крыльце, — произнесла Бруно, повернувшись на шезлонге к Лоре.

— Да еще и с детьми, — Лора также развернулась к свекрови. — Я понимаю, что он твой сын, но я буду искать для него частную клинику. Он за все эти годы и месяца в пещере не прожил. Даже если прилетал, то бухал с Грином и другими драконами, и спал в беседках в долине.

— Но, Ло, что о нас скажут другие драконы?

— Да мне плевать. Мне детей надо воспитывать. А рисковать тем, что он может в любой момент плюнуть в них огнем, спалив крылья, я не буду.

— В своих детей? Лорелейн, ни один отец не сделает это со своими детьми.

— Проблема в том, Бруно, что он настаивает, что не был со мной. Это не его дети по его словам.

— Лео всегда боялся ответственности, — вздохнула Бруно.

— Не покрывай своих сыновей, Бруно. Я знаю, что это был не Лео. Но если открылась дверь на скан глаза, то это был Леон.

— Детка, — внезапно всхлипнула Бруно и протянула лапу к Лоре, — Леон легенда. Не более.

— Тогда давай устроим по нему поминки.

Лора села на шезлонге и уставилась на свекровь. Нежный зефирный халат контрастировал с черной чешуёй старой драконихи. Брунгильда лежала, свернувшись клубочком, и из пушистого капюшона выглядывала только черная морда с закрытыми глазами. Лора смотрела не отрываясь. Дуэль так бы и продолжалась, но в пещере завыл Лео. Завыл как сирена на высоких нотах, этот вой пробился через закрытую дверь и эхом отразился от соседних гор, наполняя долину тревогой.

— На двухсотлетие, — согласилась свекровь.