— Нет, спасибо. Мы только встали, и я шел готовить завтрак. Миранда, конечно, умрет от любопытства, но что-то мне подсказывает, что сейчас начнутся серьезные дела, а моя любопытная супруга страсть как любит поболтать по секрету всему свету.

— Не греши на неё, Грин, — из глубины пещеры пришла Лора. — Доброе утро, док.

— Доброе. А с чего вы вдруг решили меня так называть — док?

Лора отвела взгляд и молча ушла в пещеру.

— Мне пора, — Грин на этот раз не соскальзывал вниз, а разбежался и перемахнул с легким взмахом крыльев на свою площадку.

— Как дела, Бруно? Младенцы не проклюнулись? — проявляя вежливость, спросил Анатоль.

— Нет.

Бруно убрала турку и кофе обратно в шкаф и уставилась на человека.

— Что вчера произошло, Бруно? — нахмурился Анатоль, снял шляпу и положил её на стол.

Он вчера почти ничего не ел, если не считать кусочка рыбы в ресторане. А сегодня он не успел выпить даже кофе, так спешил рассказать этим драконам, что произошло. От легкого голода у него кружилась голова. Плевать, конечно. Сейчас выпишет документ, который нужен этим драконихам, вызовет аэротакси, хорошо пообедает и объяснится с Марго. Может ему все это кажется и возникло просто взаимонепонимание.

— Знаете, Анатоль, — Бруно опять взялась за мундштук и вставила в него сигарету. — Я очарована вами!

— Очень интересно, — проворчал Анатоль, ему не понравилось вступление.

— Не перебивайте! И наденьте шляпу, — отдала приказ дракониха, — в ней вы кажетесь мне романтичным. Я очень люблю моду первой половины двадцатого века. Вся эта нуарная стильность, черные автомобили, дождь, ночь, преступления. И героиня уходит в ночь, постукивая по мостовой каблуками, оставляя героя с разбитым сердцем, дымом дамских сигарет и стойким ароматом французских духов. Жаль, что драконихи не носят туфли на каблуках — наши лапы в обуви кажутся просто гигантскими, но мы вполне себе можем цокать по булыжникам когтями.

Анатоль надел шляпу, хотя по правилам хорошего тона в помещении шляпу надо снимать, и опять задал вопрос Бруно:

— Что у вас здесь вчера произошло?

Бруно молчала.

— Хорошо. Я хотел из добрых побуждений помочь вам, сделать документ, чтоб Лора не страдала с таким сложным мужем. Вот, — Анатоль показал медицинский планшет, — все взял с собой. Рисковал собой, сбегая от вышибалы-охранника Анабель Хансен, но вы даже не можете мне сказать, что произошло. Так неправильно, Бруно.

Дракониха молча курила, глядя на человека.

— Мне, конечно, очень интересно, что здесь произошло, но раз вы мне не доверяете, то, может быть, обратитесь к другому врачу? Я знаю, что есть врачи-драконы. Не в моей специальности — вы первая семья, которой понадобилась серьезная помощь. Драконы ко мне если и обращаются, то за проклятьями, а я, по правде сказать, больше фольклорист, собираю проклятья и изучаю их как ученый.

— Мне не интересно, — заговорила дракониха.

— Понятно. Тогда проводите меня к своему сыну. Нам с ним надо пообщаться, — встал Анатоль. Пройти он мог и сам, но захотелось соблюсти все формальности и посмотреть реакцию сына на мать.

Бруно оставив мундштук с сигаретой на столе, прошла с Анатолем до клетки, показала прочерченную на полу черту, предупредила за неё не заходить и тут же ушла.

Анатоль отошел от клетки вбок и заметил, что в глубине пещеры с планшетом в лапах лежала Лора. Она удобно устроилась в гнезде на горе подушек и смотрела, судя по мелькавшим кадрам, какой-то яркий фильм.

Анатоль вернулся к клетке. Эта часть пещеры не освещена. Специально это сделано или нет, он так и не понял. С одной стороны — дракон в клетке спит и зачем ему свет, может он сам потребовал его выключить. А с другой стороны — он видел блеск глаза в тонкой щелочке приоткрытого века.

— Доброе утро, Леопольд. Я, можно так сказать, что ваш лечащий врач. Вы осознаете, что…

— Скажи этим сучкам, чтоб принесли нормальную еду, без лекарств, или что они там напичкивают в мясо. Я больше суток не ел и не пил. И я болен, но я не сумасшедший.

Анатоль только сейчас заметил мясо, просунутое сквозь решетку на гибкой одноразовой тарелке. Оно валялось на полу, уже заветренное, потемневшее, с запахом тухлятины и чего-то остро химического. В углу дальнем от Анатоля лежал памперс, прикрывая то, что должен, по идее, впитывать.

— Очень интересно, — пробормотал врач. — Скажите, Леопольд, — он подошел вплотную к клетке, и вонь стала сильнее, — какая цель всего этого шоу?

Дракон усмехнулся, открыл глаза и пристально посмотрел на человека.

— Деньги? — сделал попытку угадать Анатоль.

Дракон рассмеялся и развернулся на другой бок, чтоб человек не видел его морду.

— Ваши родственники изо всех сил убеждают меня, что вы больны, — очень тихо произнес Анатоль, прекрасно зная, что слух у драконов великолепный. — Да и вы тоже усиленно меня в этом убеждали. До этого момента я хотел дать комиссии рекомендацию поместить вас в санаторий для лечения старческой деменции. Но сейчас я сомневаюсь. Кто-то из вас троих врет, либо врут все трое. В любом случае мне все равно, и я рекомендую поместить вас в лечебницу закрытого типа для полицейского расследования. Я понимаю одно — находиться на одной территории всем вместе у вас не выходит. Но кто и что затеял — пусть разбирается полиция.