Знаю я таких, встречалась.

— Твоему сыну сколько? Семь? — продолжает всё тем же тоном, — Уже взрослый, справится без тебя… Ну, найди кого — то другого, кто переоденется Дедом Морозом. Нашёл проблему. В этом возрасте вообще уже пора понимать, что никакого волшебного деда с мешком подарков не существует.

От удивления я давлюсь воздухом.

— Пф-ф, — фыркаю, не сдержавшись.

Это же надо быть таким твердолобым и заставлять людей работать в самый главный праздник в году. Еще и решать кому во что верить!

— Верное решение, Кирилл. До завтра, — судя по удовлетворенному тону, эта глыба таки раздавила своего подчиненного.

Боковым зрением вижу, как он отправляет телефон в карман брюк, а сам отчего — то смотрит прямо на меня.

Цепкий, изучающий взгляд жжет кожу лица, скользит вниз по шее, цепляется за шубу и возвращается обратно.

Становится неуютно.

Мне не нравится, когда меня изучают, как экспонат в музее, хотя в костюме Эльзы и с чемоданом в руках я, вероятно, именно так и выгляжу.

Прокашлявшись, осмеливаюсь встретиться с ним взглядом.

— Это было мне? — мужчина вопросительно заламывает бровь.

— Что? — делаю вид, что не понимаю.

— Твоё фырканье. Как его расценивать?

Чувствую, как щеки начинают гореть, но взгляда не отвожу.

— Простите, но я не думала, что кто — то может быть настолько… — на мгновение замираю, подбирая слова, чтобы с ходу не окатить его теми эпитетами, которые крутятся на языке. — Настолько безразличным к людям.

— А ты значит, образец неравнодушия? — бесцеремонно обращается ко мне на ты.

— Именно так, — вздергиваю подбородок, чтобы он вдруг не подумал, что может меня задавить так же, как своего работника.

— И сколько платят за твою неравнодушную работу?

Я моргаю, не понимая о чём он. Ощущение неловкости усиливается, когда его взгляд снова скользит по моему наряду.

— Простите? Что Вы имеете в виду?

Не слишком — то приятно, когда на меня смотрят так, будто я ничто, пустое место. А он сейчас делает именно это.

— Я так понимаю, ты как раз идешь с очередного вызова? Или только на него? Еще и с чемоданом. Надеюсь, внутри сменный костюм, потому что выглядишь ты откровенно говоря не очень. Не думал, что агентства докатились до подобного антуража, — небрежный взмах рукой на мою шубку с шапкой. — Выглядит отнюдь не привлекательно. У меня бы не встал.

От сказанного у меня отвисает челюсть и перехватывает дыхание.

В лицо бросается краска, от шока едва не роняю чемодан.

— Вы… — даже не сразу могу подобрать слов, настолько пораженная его невоспитанностью, — Неотесанный грубиян!! Это вообще — то костюм аниматора, а не… то, что вы там себе подумали! Я с детьми работаю, ясно?

Рявкаю так, что мой голос звонким эхом отлетает от стен и залетает в кабину, в аккурат приехавшего лифта.

— Ясно, — следует ровный ответ, как будто ему вообще до лампочки, что он только что меня оскорбил. — Едешь? — кивает в сторону кабины.

— Нет, конечно! Я с Вами на один квадратный метр не встану!

— Ну и ладненько. Детишек не напугай только, аниматорша.

Войдя внутрь, он нажимает на кнопку и уезжает, даже не извинившись. Меня же трясёт от эмоций.

Если бы могла, вцепилась в его заносчивую физиономию и повыдирала черную бороду волосинку за волосинкой.

На эмоциях, одним движение головы откидываю назад волосы и цепляюсь взглядом за собственное отражение в зеркале.

От ужаса вздрагиваю.

То, что смотрит на меня — не я.

Вот было бы хорошо, если бы зеркало оказалось украденным из комнаты смеха. Исказило мой внешний вид, и я на самом деле не выглядела бы так, как выгляжу. Но нет, мне так не повезёт. Вот это чучело в отражении — я.

Захныкав, роняю голову на стену.

Оказывается, я не смыла макияж после праздника. Новости о смерти бабы Раи перевернули все в голове, и я напрочь забыла о гриме. Обычно, для выступлений я крашусь, как Эльза. Подчеркиваю яркими голубыми тенями глаза, подвожу их толстой линией подводки, накладываю румяна, а губы выделяю ярко розовой помадой.

Сейчас же, из — за снега и ветра, тушь потекла, подводка смазалась, и всё это в купе сделало меня похожей не на Эльзу, а на гротескную побитую жизнью куклу, или на….

Прикрываю глаза, наконец догадываясь почему этот гад посчитал меня… в общем, той, кем посчитал.

Поставив чемодан на пол, отыскиваю в сумочке влажные салфетки и пытаюсь привести себя в божеский вид.

Я не могу себе позволить показаться на глаза Льву вот так. Он тоже решит, что я пришла его развлечь и выгонит пинком под зад. Или… чего хуже, решит воспользоваться ситуацией.